Арно Хольц. Доходный дом тянулся к звёздам...

Доходный дом тянулся к звёздам,
в подвальном крысы завелись,
на первом фабрика:
 загвоздам
игралось-пелось в двор и в высь;
пивная на втором гуляла,
ещё четыре этажа
то голь, то бедность населяла
тоску чем попадя глуша...

грезёр бедней церковной мыши
из слабосильных и плохих
в каморке крохотной под крышей
пониже звёзд строчит стихи: скрипучий стул, кровать и столик,
да баснописаные сны,
что посвящает лучшей доле
осиротелый блудный сын;

ему сигналит мир продажный,
измором век его берёт,
не поцелуев как однажды,
но пропитанья просит рот,
но тянет строки сочинитель
и воспаряет над собой
за золотой чернильной нитью
в простор весенне голубой...

ему, немытому в лохмотьях,
соседка в долг давала хлеб–
он музой звал её, ломотье
сухое грыз– в еде нелеп–
и ночь без сна до лихорадки
стихи несбыточной весны
черкал и мял с недолей в прятки,
осиротелый блудный сын.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы




Ihr Dach stiess fast bis an die Sterne,
vom Hof her stampfte die Fabrik,
es war die richtige Mietskaserne
mit Flur- und Leiermannsmusik!
Im Keller nistete die Ratte,
parterre gabs Branntwein, Grog und Bier,
und bis ins fuenfte Stockwerk hatte
das Vorstadtelend sein Quartier.

Dort sass er nachts vor seinem Lichte
– duck nieder, nieder, wilder Hohn! –
und fieberte und schrieb Gedichte,
ein Traeumer, ein verlorner Sohn!
Sein Stuebchen konnte grade fassen
ein Tischchen und ein schmales Bett;
er war so arm und so verlassen,
wie jener Gott aus Nazareth!

Doch pfiff auch dreist die feile Dirne,
die Welt, ihn aus: Er ist verrueckt!
ihm hatte leuchtend auf die Stirne
der Genius seinen Kuss gedrueckt.
Und wenn vom halben Wahnsinn trunken
erzitternd Vers an Vers gereiht,
dann schien auf ewig ihm versunken
die Welt und ihre Nuechternheit.

In Fetzen hing ihm seine Bluse,
sein Nachbar lieh ihm trocknes Brot,
er aber stammelte: O Muse!
und wusste nichts von seiner Not.
Er sass nur still vor seinem Lichte,
allnaechtlich, wenn der Tag entflohn,
und fieberte und schrieb Gedichte,
ein Traeumer, ein verlorner Sohn!

Arno Holz