Пепел

(опыт верлибра)

                Не верьте на слово людям, рассказывающим, как они несчастны.
                Спросите у них только, могут ли они спать. И достаточно.

                Луи-Фердинанд Селин

Были в жизни и волнующие моменты.
На кладбище в Литвинове я сидел у железной печки
и читал Сергея Шаргунова.
Подъехал ГАЗ-53. В кузове сидел пьяный Митькин
в грязной телогрейке.
"Биоотходы, - кивнул он на контейнер, - из городского абортария.
Сгружаем вдвоём. С размаху не бросай.
А то будем, как в прошлый раз,
это вонючее говно по всему двору клешнями собирать".
Могильная яма была уже готова.
В неё же мы засунули двух бомжей
в целлофановых пакетах.
Замёрзли в рождественскую ночь. Не повезло.
Не повезло нам. Они не хотели сгинаться пополам.
А яма была слишком маленькая.
Пока Митькин прыгал на них ногами,
чтобы они вошли, я сказал ему:
"До революции слова "бомж" не было.
Говорили "бывшие люди".
Он кивнул и воткнул в землю табличку
"Биологические отходы №1363266613" и две таблички
с надписью "Неизвестный".
"Неизвестные акробаты", - сострил Митькин.

Вот ещё был случай.
Лечили меня как-то в дурке.
"Почему вы не гуляете? Это ваше законное право", -
спросил меня санитар.
Надел я ботинки без подмёток. Других не было.
И пошёл гулять по снегу. Это полезно.
Как на картине Ван Гога.
И вдруг один из психов.
Таких же, как я, сорвался с места.
И побежал в сторону 77 -го автобуса.
Никто не шелохнулся. Включая медперсонал.
Я спросил у старой медсестры-чеченки.
"Куда он побежал?"
"Какая разница, - пожала она плечами. -
Бежать всё равно некуда".

Кстати о медсёстрах.
В ветеринарной клинике мы держали на столе собаку.
Помесь алабая с мастифом. Хозяин не заплатил за наркоз.
Я, ветеринарный санитар, и практикантка ветфельдшер Саша.
Ей было шестнадцать.
"Ничего себе у него яйца, - сказала она. -
Держи крепче, а то эта собака Баскервилей, нам руки и ноги откусит".
- Не ссыте, Ирэн Адлер. Не откусит.
В обед Саша предложила отсосать у меня в туалете. Было скучно.
"Отсоси у меня, - предложил ветеринарный врач Марат. У меня как у алабая".
- У тебя не отсосу.
- Почему.
- Не нравишься, - пожала плечами Саша.
Я обещал подумать над этим предложением.
- Чё тут думать? - спросил Марат.
И мы стали засовывать в оранжевый пакет дохлую кошку.

А вообще я люблю строчку Пушкина
"Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман".

А от любимого пушкинского стихотворения Станислава Куняева
"Клеветникам России" я вообще с каждым днём прусь всё сильнее.