Вокруг только Небо хрустальный топаз

По шпалам, по шпалам меж двух твоих рельс
иду я как летом старик Парацельс.
Ищу философский напиток души.
Ты стонешь: мне жарко, скорее туши.
О, нет! Ждёт нас Рай, не спеши!

По шпалам, по шпалам меж двух твоих рельс.
В закате пунцовом цветок Эдельвейс.
Мы движемся к пику, вершина близка.
Раскат грома грянул, слетает чека...
Не видит разлив берега...

Ворсистые листья в пыльце серебра.
Горят приглушённо в глазницах два бра.
Как будто бы облачко солнце укрыв,
любуется как над водой ветви ив
любуются в водный массив.

Трамплин любят ноги, как выдох и вдох,
ступни шелковистый, щекочущий мох.
Росистую влагу пьёт сердце — рассвет,
и так забывает течение лет.
Мы знает какой-то секрет.

Когда небосклон покидает заря,
когда утихая смолкают моря
тогда наступает для сумерек час,
цветёт Эдельвейсом он в нас,
как Неба застывший топаз.

Где б ум ни бродил, он приходит сюда,
и смотрит как тьму протыкает звезда.
И как собирается их стадион
смотреть городов люменон,
цветущий как лютик и лён.

По шпалам, по шпалам он хочет идти,
и видеть хотя бы полоски Пути.
Птенец несмышлённый в пределах гнезда,
любуйся как светит мерцая звезда,
волнуя собой города.

Когда-нибудь сердце допустит тебя
понять смысл слова простого: Любя.
Понять, в медитации сбросив покров,
всю мощь несцепившихся слов,
как танец полярных основ.

По шпалам, по шпалам меж двух твоих рельс
иду я как летом старик Парацельс.
Ищу философский напиток души.
Ты стонешь: мне жарко, скорее туши.
О, нет! Ждёт нас Рай, не спеши!

Вокруг только Небо — хрустальный топаз,
и нет ничего ни снаружи ни в нас...
О, вот облака, эдельвейсов цветки,
себя собирают в 3D лепестки...
Привет, смесь воды и муки!