Ten Black Roses. To belong to me

Я чувствовал лёгкий ветерок, овевающий мою оголённую нижнюю часть тела. Лёгкий холодок контрастировал с моим разгорячённым телом. Что-то жидкое текло между моими ногами, стекая по моему члену. Я смотрел, не в силах пошевелиться, как мой брат осматривает мой порез, пробежавшись по нему пальцами.

Я постарался скрыть дрожь в своих ногах, но она была слишком очевидна. Он повернул голову и посмотрел на меня.

- Всё не так плохо. Немного антибактериального геля «Germ-Х» или чего-то наподобие, для дезинфекции – и всё будет в порядке, - проговорил он глубоким голосом. – Вероятно, нож задел тебя вчера вечером.

Он выпрямился и нырнул в минивэн, его одежда тёрлась о мой чувствительный член. Я закусил губу, но был не в состоянии сдержать негромкий стон от ощущения трения. Когда он отодвинулся от меня, то его глаза прямо встретились с моими. Я опустил взгляд и покраснел, увидев, что оставил на нём влажный след.

- Эмм, прости, - промямлил я, указав на пятно.

Он посмотрел вниз и затем взял бумажную салфетку, промокнув ей себя.

- Дай я вытру здесь, - сказал он, поднося салфетку к моим ногам, пробежавшись ей вверх по моим бёдрам. Серые глаза Валеры потемнели и пробуждали во мне возбуждающее чувство, начинающееся между ног.

Он прошёлся салфеткой между моими яичками, я закусил губу, руками сжав края сиденья. К своему удивлению, мне было хорошо, даже больше, чем просто хорошо.

- Такой горячий, - промурлыкал он.

Затем его пальцы скользнули и резко потёрли меня, касаясь моего члена. Я закричал, наполовину от удивления, наполовину от удовольствия. Его глаза моментально впились в мои, Валерка медленно отбросил салфетку, пробежался пальцем по моему входу.

Я закрыл глаза, сильно закусив губу, из-за чего почувствовал вкус крови.

- Валерик, - задыхался я.

Открыв на секунду глаза, я увидел, как он слизывает капли с пальца. Его участливые глаза заглянули мне в самую душу, как-то печально. От этого взгляда я почувствовал, как ещё больше желания появилось в моём паху, а зад буквально ныл от нетерпения.

Затем он взял меня за бёдра и потянул на себя, спустив ниже на сидении. Валера резко вдохнул. Мой брат наклонился и провёл кончиком языка по моему входу, а пальцами шире раскрыл меня.

Я тяжело задышал, выгнувшись дугой. Зубами он укусил меня за яйца, отчего я закричал, а мой член выпрямился во весь рост.

- Охуенное удовольствие, - урчал он, оторвавшись от меня так.

Я смотрел, как его язык скользит по всей моей длине эрекции, он ощупывал и вгрызался в каждую венку, дразнил головку то смачивая её слюной, то дуя на неё, а моя рука потянулась к сосочкам, поглаживая их.

- Вам нужна помощь? – спросил чей-то голос.

Подпрыгнув от удивления, моё сердце бешено заколотилось, я развернулся и увидел мужчину, лет сорока, сидящего в грузовике. Его глаза расширились, из-за того, что он увидел меня.

Я быстро сомкнул ноги, густо покраснев.

- Простите. Я не хотел беспокоить вас, когда вы... заняты, - наконец сказал он.

- Нет, это мой брат, - быстро сообщил Валерка, бросив штаны мне на ноги, чтоб я смог прикрыться.

Глаза мужчины расширились ещё сильнее. – Твой брат? Это совершенно ненормально. Вы уверены, что вы в порядке?

- Мы в полном порядке, - отрезал Валера, стальным тоном.

- Хорошо, - бросив последний взгляд на нас, мужчина уехал.

- Будет жечь, но потерпи. – До того, как я смог отреагировать, Валерка нанёс антибактериальный гель «Germ-X» на мой порез. Я сжал зубы. Господи, он жутко жжёт. Когда жжение прошло, Валера протянул мне мои штаны. – Твои трусы всё ещё влажные, поэтому просто надень джинсы. Я возьму их. – Наклонившись, он поднял мои хлопковые трусы и положил их к себе в карман.

Валерка обошёл машину, сел на водительское сиденье, я в это время закрыл свою дверь.

Довольно сложно надеть джинсы в сидячем положении, но я справлялся. Только когда я натянул штаны до колен, заметил, как глаза брата скользнули по моему неприкрытому паху, они потемнели точно так же, как тогда в душе.

Вскоре мы тронулись с места, и я начал чувствовать себя более комфортно.

- Где ты хочешь поесть? – спросил меня Валера, когда мы доехали до одной из стоянок на дороге. – Тебе выбирать.

- Эммм, - я заметил синюю вывеску с рекламой всех забегаловок на выезде. – Может «Бабушкины рецепты»?

- Конечно.

Валерка безукоризненно припарковался, и я внезапно заинтересовался, как он научился водить. Отец никогда не позволял нам водить, ни один из нас не имел прав. Но Валера всегда относился к такому типу людей, к которым всегда все тянулись – у него, вероятно, было, как минимум пять человек, которые учили его вождению.

Ощущение трения моих джинсов об обнажённые участки моего естества было странным, если так можно сказать. Я не понимал, почему задний проход требовал ласки и внимания. Конечно, у меня там ещё никого не было, и я знал лишь только основы половых отношений. Отец никогда не говорил мне о сексе, и из того, что я слышал в школе, это когда партнёры соединяют их интимные места вместе, а после этого происходит кульминация. И на этом мои познания заканчивались.

Я обнаружил в себе интерес, знает ли Валера о сексе больше, чем я, и если это так, откуда? Было ли это нормально, что мой член так реагировал на родного брата? Нормально ли, что моё дыхание учащалось, а моя кожа жаждала его прикосновений? Реакция моего тела пугала меня, и ещё, я осознал, что хотел изучить этот новый для меня мир удовольствия, который исходит от самого сокровенного места на моём теле.

Валера повёл нас к кабинке внутри кафе «Бабушкины рецепты», и вместо того, чтоб сесть напротив меня, он сел рядом. Когда мы изучили меню и заказали напитки и еду, я задумался, и всё больше и больше меня охватывала тревога.

Что, если я был ненормальным? Что, если со мной что-то было не так?

- Исмаэль, что-то не так? – мягко спросил он, положив свою руку мне на бедро, как он всегда делает.

Посмотрев в серые глаза Валеры, я понял, что он единственный, кто может помочь мне. Я внезапно обрадовался шуму в кафе, так никто не услышит моих слов. – Это нормально, что я... становлюсь возбуждённым... здесь? – я дотронулся до своей промежности.

Он уставился на меня на мгновение перед тем, как заговорить. Только когда я убрал руку от себя, Валерка положил свою загорелую ладонь на мою руку и крепко положил её между моими ногами. Его кожа была такой горячей, а джинсовая ткань грубой.

- Да, братишка, это нормально, что ты становишься твёрдым, - его голос был тихим и посылал дрожь по моей коже. – Тебе понравилось, когда я пробовал тебя?

Я покраснел и опустил взгляд вниз, увидев, что наши руки до сих пор оставались у меня между ног. Я чувствовал, что мои джинсы начинают натягиваться. Когда я заговорил, мой голос был похож на шёпот. - Да.

- Хорошо. – Он убрал свою руку и сделал глоток своего апельсинового сока. – Я не сделаю ничего, что может обидеть тебя, ты ведь знаешь об этом, так? Мы были вместе всю нашу жизнь, и мы всё делали вместе. – Валера обнял меня рукой за талию, тепло его тела согревало меня. – Я никогда не позволю чему-либо причинить тебе боль, Исмаэль. Не важно, какую именно, я защищу тебя. Никто не разлучит нас.

Наслаждаясь твёрдостью его тела, я позволил улыбке коснуться моих губ.

- Мои прикосновения будут приносить тебе только удовольствие, - промурлыкал он, зарываясь лицом в мои волосы. – Я никогда не причиню тебе боли.

Вскоре принесли нашу еду, и только наши ноги соприкасались, пока мы ели. Я съел свои вафли перед тем, как заказал ещё, а Валерка – две тарелки печенья и подливки. Мой желудок заурчал от удовольствия, когда я доел вторую порцию. У нас не было ужина вчера, и я был рад, что у меня были сбережения – восемь тысяч рублей. Следующие восемь или девять часов мы проведём в дороге. Прежний владелец полностью заправил минивэн бензином, поэтому нам не нужно будет останавливаться по пути. Мы оба молчали, в то время как радио заполняло уютную тишину между нами. И я попытался собрать всё своё мужество, чтоб задать ему главный вопрос.

- Валера?

- Да?

- Что, если кто-то узнает минивэн? – спросил я, вспомнив все преступления, которые мы совершили менее чем за двадцать четыре часа.

- Мы бросим его, - просто сказал он. – Мы доедем до окраины Питера и оставим где-нибудь там машину. Мы найдём приличную квартиру, пока я буду устраиваться на работу.

- Но что насчёт Отца?

- А что с ним?

- Что, если они поймут, что это мы убили его?

Внезапно Валера свернул с дороги, по которой мы ехали. Мы решили, что хоть путь предстоял ещё длинный, но будет безопасней съехать с дороги. Он остановил машину и повернулся ко мне.

- Я убил отца, Исмаэль, - сказал он. – Это был я, кто воткнул тот нож ему в живот, и это меня арестуют, а не тебя. Ты ничего не сделал, и я не позволю тебе отправиться в тюрьму. Ты невиновен, понимаешь?

Я молчал, но кивнул, зная, что он найдёт ещё тысячу аргументов, если я не соглашусь и скажу, что я точно так же ответствен за случившееся.

- Мы должны придумать историю. – Валерка стал выруливать машину на дорогу. – Просто на случай, если нас кто-нибудь узнает.

- Что мы скажем?

Он молчал, и воздух в салоне стал более напряжённым на долгие минуты. – Пришёл мужчина, когда мы ужинали. Он был в чёрной маске и перчатках. У него в кобуре был пистолет, но он им не воспользовался, схватив вместо него со стола нож, которым мы с тобой пользовались, чтоб порезать помидоры для спагетти. Это объяснит, почему наши с тобой отпечатки есть на ноже. Мужчина в маске бросился на отца с ножом, и началась драка. Отец ударил голову мужчины о шкафчик, а затем они продолжили борьбу в столовой. Отец схватил нож на мгновение, пытаясь им убить своего противника. Но затем мужчина выкрутился и выхватил нож из его рук, и вонзил его в Отца.

Он сделал длинную паузу, перед тем как продолжить. – Затем я увидел, как он ударил тебя по голове стеклянной тарелкой, и ты потерял сознание. А потом он ударил и меня, и я отключился. Мы проснулись в странном заброшенном здании в Санкт-Петербурге и сбежали оттуда.

- Ты уверен, что мы всё это запомним? – скептически спросил я, но впечатлённый тем, как он смог придумать эту тщательно продуманную историю.

- Мы должны. Если они спросят о наших синяках, мы расскажем им правду, что отец жестоко с нами обращался. Всё просто.

Я удержался, чтобы сказать ему, что наша ситуация отличается от модели «всё просто». – Мы упустили одну деталь, - сказал я. – Мотив. Почему мужчина убил отца?

- Откуда мы можем знать? Мы лишь невинные несовершеннолетние.

Он наклонился и включил радио. Вскоре моё настроение поднялось, и Валера решил, что самое время выехать на главную дорогу. Я стал подпевать радио и захихикал, когда Валерка издеваясь, ужаснулся. Вскоре мы уже пели вдвоём, тенор Валеры и мой ужасный голос заставили нас двоих рассмеяться.

Я чувствовал себя так, будто мы были нормальными подростками, на пороге совершеннолетия, почти восемнадцатилетние.

- Господи, я устал от езды, - наконец сказал я, когда солнце стало садиться.

- Ты устал от езды? – с издёвкой спросил он, усмехнувшись. – Наверное, это ты за рулём?

- Мы можем остановиться на ночь?

Взглянув на меня, он улыбнулся, его волосы отливали золотистым цветом в лучах заходящего солнца. – Да, Исмаэль, мы можем остановиться. Я боюсь, мы должны экономить наши сбережения, поэтому ужин отменяется.

- Я устал, но не голоден.

Он свернул с дороги и припарковался на пустой парковке. Трава прорастала через трещины в асфальте и увядала, пожелтевшие листья, слетевшие с деревьев, покрывали землю. Валера остановился под огромным, старым, дубом, голые ветви которого почти скрывали нас от всего мира.

Некоторое время мы просто сидели и смотрели, как солнце заходит за горизонт. Мерцающие бриллианты вскоре украсили небо, и появилась луна, полная намёков и новых, скрытых возможностей.

Было так тихо, казалось, что слышно, как вянут цветы, и листва умирает от холода. Когда Валерка заговорил, я удивился.

- Что ты знаешь о сексе, братишка? – его тон был любопытным.

Я закусил свою губу. – Я знаю, что мужчина вставляет свой пенис в женщину, иногда в другого мужчину, или во всех сразу.

Он зловеще усмехнулся. – А ты знаешь, как выглядит мужской пенис во всю длину? Ты когда-нибудь видел это? Свой не в счёт.

Я покраснел, но продолжил смотреть на небо. – Я видел твой, - прошептал я.

- Ты действительно ничего не знаешь, так? – Он повернулся ко мне, его пальцы легонько постукивали по рулю. – Но я научу тебя. Иди сюда.

Колеблясь, я повернулся к нему. Я был удивлён, когда не увидел на нём его футболки. Его загорелая грудь переливалась странным золотисто-серебристым сиянием в лунном свете. Валера жестом указал мне пересесть к нему на колени. Когда я перелез через коробку передач, он схватился за рычаг сиденья и отъехал немного назад. Он усадил меня так, что я был спиной к рулю, а мои ноги - с двух сторон от него.

- Мой милый, наивный братик должен быть подготовлен к жизни в мире мужчин. – Он потянулся и убрал прядь моих волос назад, его пальцы пробежались по моей щеке невесомо, как крылья бабочки. – Урок номер один – всё начинается отсюда. – Взяв мою руку, он приложил её между своими ногами, его взгляд ни на секунду не отрывался от моего.

Мои глаза расширились, я постарался отдёрнуть руку, но он крепко её держал. Через ткань его джинсов я чувствовал, как что-то шевелится. Завороженный, я продолжал держать там руку, чувствуя что-то твёрдое под одеждой.

- Ты когда-нибудь желал мужчину, Исмаэль? – спросил он, пробежав пальцами по моей неподвижной руке.

Моё тело задрожало, когда я почувствовал, как ком образовался у меня внизу живота, тяжёлый и жёсткий, но не неприятный. Я чувствовал себя так, будто смотрел фильм ужасов – боясь того, что произойдёт, ожидая чего угодно, желая почувствовать, как дрожь волной проходит через меня.

- Нет, - быстро соврал я.

Валерик немигающе уставился в мои глаза. Он знал. О, Господи, он знал, что я соврал.

Часто, в течение последних лет я мечтал о нём. Я мечтал о том, каково это ощутить его язык, скользящий по внутренней стороне моих бёдер, его горячие руки на моём теле. У меня были извращённые мечты, как он находит меня на моей кровати, трогающим себя, что я иногда делал. И если и был, хоть один мужчина, которого бы я желал, им оказался бы мой брат.

Сейчас его глаза погрустнели, а рука нежно прикоснулась к моей щеке. – Почему ты врёшь мне? Это такой секрет?

Я не ответил, вместо этого убрав свою руку от твёрдой выпуклости в его джинсах.

- Ты когда-нибудь желал мужчину, братишка? – снова спросил он, взяв моё лицо в свои руки, так что невозможно было отвести глаз.

Когда я ответил, мой голос дрогнул. – Да.

- Трогал ли мужчина тебя когда-нибудь здесь? – он поднёс свою руку, очертив ей мою грудь. Моё сердце бешено заколотилось о рёбра, а дыхание участилось. Я чувствовал, как мой член наливается силой. С широкими глазами я медленно замотал головой.

- А здесь? – его голос был низким, сиплым, но твёрдым. Обе его руки расстегнули молнию на моих джинсах. Я замер, когда почувствовал, как его пальцы моментально скользнули по моему горячему и возбуждённому члену.

- Нет, - прошептал я.

Валера спустил джинсы вниз. Затем, я не успел даже подумать, как моя рубашка уже лежала на соседнем сиденье. Затем, я позволил ему снять с меня джинсы, оставшись абсолютно обнажённым.

- Видишь, какими они стали твёрдыми и возбуждёнными? – спросил он, поглаживая мой левый сосок указательным пальцем. – Это потому что ты наслаждаешься моими прикосновениями. – Через секунду, он уже трогал твёрдую мягкость. Мой взгляд опустился от его глаз к рукам и вернулся обратно. Его влажный язык облизал его нижнюю губу, будто он представлял, что пробует меня.

- И здесь, - сказал он, сжав мой член и став водить по всей длине. Я подпрыгнул, удивлённый неземным удовольствием, волной захлестнувшим меня. - Это то, что ты не должен показывать ни одному мужчине. Только мне, Исмаэль. – Его бушующие серые глаза смотрели, посылая заряды по моему телу. – Ты спросил сегодня, нормально ли, что ты становишься твёрдым здесь. Ты знаешь, что это значит, когда твой член становится огромным и пульсирующим, как горячий вулкан?

Его пальцы играли с тёмными волосами, которые находились в зоне его интереса.

- Нет, - выдохнул я.

- Это значит, что ты хочешь ****ься, чтоб тебя жёстко оттрахали или самому выебать кого-то. Это значит, что твоё тело хочет безумного секса до потери сознания, чтоб член мог легко получить разрядку.

Я с трудом дышал, когда что-то погрузилось в меня. Заботливо смотря на меня, Валерик толкнул в меня свой палец. Мои руки сильнее сжали спинку сиденья.

- Тебе нравится это? Тебе нравится чувствовать что-то длинное внутри себя?

- Валерка, - умолял я, неуверенный, чего мне хочется.

Вытащив свой палец из меня, он провёл им по моей груди, наблюдая, как лунный свет сияет на белесой дорожке моей кожи.

Не в состоянии ни двигаться, ни думать, я смотрел, как он наклонился ко мне, оставив поцелуй на моём соске. Я чувствовал его обжигающий язык, скользящий по моей груди. Долгий стон наполнил минивэн, когда я затрепетал от его губ.

- Никогда никому не позволяй касаться себя, Исмаэль, - сказал он, его горячее дыхание обжигало кожу. – Только я могу тебя трогать. Ты нужен мне. А это, - он слегка сжал мои яички, - это всё моё.

Воздух был прохладным, но испарина появилась на моей коже. Я заметил, что окно было помутневшим, и вспомнил фильмы, в которых подростки находились в машинах с запотевшими окнами.

Он поднял прядь моих волос к своим губам, проведя ей по своему рту и щеке. – Пора спать, братишка, - промурлыкал он, наконец, потянув меня на заднее сидение за собой. – Тебе нужен сон, завтра будет знаменательный день. Утром мы познакомимся с Санкт-Петербургом.

Он прижал моё обнажённое тело к своей груди, когда мы устроились на заднем сидении, руки Валеры обнимали меня за талию. Пробежав пальчиками по моей груди, очертив соски, он зарылся лицом мне в волосы. Я чувствовал, как веки постепенно становились свинцовыми. Рука Валерки продолжила гладить моё тело, отправляя меня в глубокий сон, в котором не было места снам.

Ты сомневаешься любя!
А может быть Любовь - Сомнение?
Зачем оправдывать меня?!
Зачем себе искать спасение?!

Твоё доверие - шкала,
Где минус пять стоит устало...
А я надеялся, ждал,
Но неожиданно устал.

Ты отвергаешь, но ценя...
Ценя надежду светом спелым...
Зачем опровергать меня?!
Пытаясь сделать чёрный-белым?!