В жару

Ярило залепило  в макушку кирпичом,
На землю рухнул сразу, сраженный как мечом,
Да прямо в муравейник лобешником попал,
Тем тепловым ударом себя я наказал.

А мураши взбесились, забегали гурьбой,
Запахло кислотой тут, а я и сам не свой,
Все чувства  улетели, но болью режет глаз,
Второй закрылся сразу, сознанием угас.

Очнувшись, удивился, все муравьи на мне,
Те рыжие козявки всё делали больней,
А вдруг в мозги проникли? Сопатка в мурашах,
Объял меня великий инсультовый тут страх.

Тут встал и отряхнулся, в паху чего-то жжёт,
Ногами встрепенулся, а в голове как лёд,
И радугою пятна в глазах обоих, жуть!
Шатаясь, запустил я свой непонятный путь.

Куда иду, не знаю, а всё укусы злей,
И сам стал как опухший огромный муравей,
В крапиву проломился, а там ещё репей,
На корточки спустился, и заревел как зверь.

С тех пор в мозгах кипенье, вселились мураши
Да в воскресенье каждое вот атакуют вши,
Я спиртом заливаю и голову, и мозг,
Чтоб боль в паху ослабить, настриг вот ворох розг.

Как похлещусь, бывало, корма вся в пузырях,
Меняю боль местами, и отступает страх,
И сам как муравейник иголками оброс –
То рыжая щетина атаковала в рост.