Встреча

Январь. Столичный город N находился в снежном плену уже около месяца. Вдоль дорог тянулись вдаль снежные валы, словно крепостные укрепления. Широкие дороги становились всё уже с каждым днём. Техника и дворники не успевали убирать снег за «щедрой зимой», которая засыпала город каждый день.
Алексей Степанович Белоусов ехал в автобусе на встречу со студентами института культуры. На вид ему было лет семьдесят. Серьёзное выражение лица с цепким взглядом серых глаз свидетельствовали о его твёрдом, решительном характере. Чувствовалось, что за плечами этого белённого сединой человека была большая жизненная школа. Толкаясь в автобусе, он уже жалел о том, что согласился на столь раннее выступление.
– Автобус забит «битком», ни развернуться, ни повернуться, – возмущались входившие люди, но вскоре успокаивались, уткнувшись в свои телефоны.
«Да, в моё время в автобусах читали газеты, журналы, книги... Что ж, время меняет людей и их пристрастия», – сокрушался Алексей Степанович, глядя на пассажиров.
Утренний час пик, наверное, одинаков в любом городе, когда масса людей в «броуновском движении» начинает перемещаться по всему городу. Все куда-то едут: кто-то на работу, а кто-то на учёбу.
Алексея Степановича плотно прижали к окну. За окном порывистый ветер поднимал снежную пыль и, словно играя, бросал её на прохожих, которые, подняв воротники пуховиков, шли по улице.
Утро было серое, сумрачное. Его размышления прервала пожилая женщина, которая обратилась к нему:
– Мужчина, садитесь. Я выхожу на следующей остановке.
– Спасибо, – поблагодарил её Алексей Степанович.
Он не успел присесть, как автобус резко затормозил, отчего кто-то из пассажиров навалился на него. Белоусов буквально застонал от резкой боли в ногах. Эта боль частенько напоминала ему о годах службы в Афганистане.
«Сейчас почти никто не вспоминает о той десятилетней войне, которая унесла тысячи молодых жизней», – рассуждал про себя Белоусов взглянув на стоявших рядом с ним ребят, которые весело говорили о чем-то между собой.
«Совсем молодые! Дай Бог, чтобы не познали войны в наше неспокойное время».
Один из них был очень похож на его друга, погибшего от пули моджахедов: такой же высокий, крупного телосложения, с очаровательной улыбкой.
Алексей Степанович прикрыл глаза. Перед ним, словно в кино, предстала картина из прошлого. В ущелье стояла девственная тишина. Душманы уже полдня не давали о себе знать, и казалось, что нет никакой войны, крови и смерти. Солнце палило нещадно. Его друг, Сергей, решил набрать воды из горной речки, что протекала буквально в десяти метрах от них. Шум воды был так хорошо слышен, что сводил их с ума. Вода манила к себе. Жаркое солнце ещё с утра иссушило всё вокруг: скудную траву, песок, камни. Воздух был сухой, горячий. Сергей осторожно толкнул Алексея в бок:
– Слушай, Леха, а если я к реке сбегаю мигом. Наполню фляжки водой?
– Не стоит, Сергей! Это опасная затея! – ответил ему Алексей.
– Всего-то десять метров пройти, – всё не унимался Сергей. – А, была-не была, авось повезёт, прикрой меня, если что…
Махнув Алексею рукой, он скрылся за большим валуном. Через несколько минут прогремел одиночный выстрел около реки, потом последовала пулемётная очередь и стало тихо. Сергей не вернулся…
Оторвавшись от воспоминаний, Алексей Степанович посмотрел в окно. Автобус двигался так медленно, что казалось, и дня не хватит, чтобы преодолеть небольшой путь от одной остановки до другой.
«Следующая остановка моя».
 Белоусов посмотрел в сторону пассажиров, через толпу которых он должен был пройти.
Он встал и начал продвигаться к выходу. Автобус никак не мог сделать остановку. Большой сугроб, словно крепостной вал, стал непреодолимой преградой для высадки пассажиров. Наконец-то выбрав очищенный от снега участок, автобус остановился. Двери открылись. Алексей Степанович успел сделать всего лишь один шаг, как почувствовал сильный толчок в спину. Не удержавшись на ногах, он «вылетел» из автобуса на остановку и упал ничком.
«Надо встать, а то затопчут», – забеспокоился он.
Но тут же ощутил, что кто-то из пассажиров наступил ему на кисть. Сильная боль буквально прострелила всё его тело. В какой-то момент он понял, что его вдавливают в снег. Он попытался подняться на ноги, но сильная боль в очередной раз прострелила правую руку, да так, что Белоусов на какое-то время потерял сознание. Он окончательно пришел в себя, когда уже сидел на скамейке.
– Дедушка, как вы себя чувствуете? – услышал он мужской голос.
Перед ним стоял молодой паренёк и стряхивал с его одежды снег.
– Нормально. Спасибо, сынок, все хорошо, – произнёс Алексей Степанович.
– Я рад за вас, тогда я побегу, – ответил паренёк и, не дождавшись ответа, быстро скрылся из вида.
Около Белоусова сидела пожилая парочка и с сочувствием смотрела на него. Алексей Степанович хотел встать со скамейки, но ноги не слушались. Сильно болела правая рука.
«Придётся вернуться домой. Вот тебе и творческая встреча. Да уж, мы предполагаем, а Бог располагает», – решил он, набрав номер телефона таксопарка. Благо телефон был при нём и не разбился при его падении.
Алексей Степанович был уже дома, когда ему позвонили.
По телефону он услышал приятный женский голос. Это была секретарь института культуры.
– Алексей Степанович. Зал полон. Мы вас ждём, – произнесла она.
– Добрый день, Анна Викторовна, встреча сегодня отменяется. Я плохо себя чувствую. Упал, возможно, повредил руку. Извинитесь за меня перед студентами. Как только здоровье наладится, я с вами свяжусь. До встречи.
– Хорошо. Поняла вас, – произнёс разочарованно женский голос. – Выздоравливайте.
– Спасибо за понимание, – ответил Белоусов.
Связь прервалась. Белоусов положил трубку и посмотрел на кисть, которая посинела и опухла.
«Если опухоль не спадет, придется завтра сходить в травмпункт», – подумал он, глотая обезболивающую таблетку.
Он лёг на диван и не заметил, как уснул. Утром Алексей Степанович с трудом встал, тело не слушалось его. Сильная боль простреливала руку при каждом неудобном движении. За окном, словно мошкара, кружился снег.
«Это надо же, сколько времени я проспал», – невесело подумал он, взглянув на настенные часы, которые мелодично отбили семь раз.
Белоусов с трудом оделся и вышел из дома. Через час он уже сидел в кабинете врача. Худощавый хирург, взглянув на рентгеновский снимок, произнёс:
– Хочу огорчить вас, нужна операция. Полежите несколько дней в больнице, ничего страшного. Руку восстановим.
Белоусов в знак согласия поставил свою размашистую подпись на больничном бланке.
Прошла неделя, Алексей Степанович стоял у окна в своей небольшой, но уютной кухне. День был солнечный, выпавший ночью снег искрился за окном. Через слегка открытую фрамугу тянуло морозным воздухом.
«Как хорошо дома!» – радовался он, готовя себе кофе.
Всё время, проведённое в больнице, Алексей Степанович мечтал о своём любимом напитке. Через несколько минут волшебный запах кофе поплыл по кухне. Не успел Белоусов сесть за стол, как услышал настойчивый звонок в дверь.
«Кто это может быть? Дочь говорила, что придёт вечером», – размышлял хозяин дома, подходя к двери.
Он с трудом открыл дверь, ключ нехотя повернулся в замочной скважине. Он ещё не привык действовать левой рукой, ведь правая загипсованная рука висела на широкой подвязке.
На пороге стоял молодой паренёк. Что-то знакомое проскользнуло в его облике и улыбке.
– Кто вы? Что вам надо, юноша? – спросил Алексей Степанович у незнакомца.
– Здравствуйте, Алексей Степанович! Я Евгений, студент института культуры. Вы не помните меня? Я вам помог в тот злополучный день, когда вы упали на остановке.
– Понятно, а я-то думаю, откуда мне знакомо ваше лицо. Спасибо, что помогли мне в тот день. А как вы узнали мой адрес, если это не секрет?
– Очень просто. Адрес узнал у секретаря нашего института. Она тоже хотела узнать, как вы себя чувствуете. Наша администрация надеется, что вы всё-таки выступите у нас.
Белоусов улыбнулся, его глаза заблестели.
– Что ж, проходите, Евгений, если приехали. Кофейку со мной попьёте. Как вы, не против?
– Да что вы, Алексей Степанович! С удовольствием составлю вам компанию. Кофе я обожаю, – произнёс юноша, раздеваясь в прихожей.
Они прошли на кухню. Алексей Степанович разлил по чашкам кофе, а Евгений высыпал из пакета на стол баранки и конфеты, которые он специально купил для Белоусова. После нескольких глотков душистого терпкого кофе юноша разговорился.
– Вы знаете, Алексей Степанович, в день встречи с вами я пришёл в институт, когда мои друзья уже сидели в актовом зале. В фойе, на стене у входа в зал, висела ваша афиша. Я подошёл к своим друзьям и говорю:
– Вряд ли будет творческая встреча с писателем.
– Почему ты так решил? – спросили они меня.
– Что сегодня случилось на остановке, помните? Ну, мужчину, который упал при выходе из автобуса? Это был наш писатель Белоусов. Не верите? Посмотрите на афишу, там есть его фото, – предложил я им.
– Посмотрели? – поинтересовался у него Алексей Степанович.
– Посмотрели, – ответил Евгений, глубоко выдохнув из себя воздух, как будто долго держал его в себе. И наконец-то освободил своё тело от душевной тяжести.
Юноша замолчал на минуту, а затем добавил:
– Хорошо, что всё обошлось. Главное, что вы живы!
– Спасибо тебе, Евгений, а то, что твои друзья убежали, на их совести останется. Ведь в жизни всё возвращается бумерангом.
Несколько минут они сидели молча, каждый думал о чём-то своём.
– Евгений, передай администрации, что как только у меня снимут гипс, я к вам приду. Это минимум через месяц. А чтобы ты узнал немного обо мне, о моём творчестве, я дарю тебе свою книгу «Точка отсчёта», – произнёс Белоусов.
Он поднялся из-за стола и вышел с кухни. Вскоре он вернулся с книгой в руках. Алексей Степанович открыл книгу и, расписавшись на форзаце, передал её юноше.
Евгений положил книгу в рюкзак и улыбнулся в ответ.
– Спасибо большое, Алексей Степанович... Я тоже немного пишу, у меня есть несколько рассказов. Хотел бы вам их показать. Я ведь в университет поступал. Хотел стать журналистом, но не прошёл по конкурсу. Пошёл в институт культуры, чтобы время зря не терять. Как только окончу институт, снова буду поступать. Хочу стать журналистом. Это моя мечта!
– А рассказы у тебя с собой? – спросил его Белоусов.
– Да.
– Хорошо, оставь, я посмотрю.
Евгений достал из рюкзака небольшую тетрадь и передал её Белоусову.
– Оставь, Женя, свой номер телефона. Я тебе позвоню, когда прочитаю твои рассказы.
– Как здорово! Я буду ждать. Мне так важно ваше мнение, – произнёс юноша, пожимая крепко руку писателя. – Я пойду. Мне надо ещё успеть на занятия.
Они прошли в прихожую. Юноша быстро, по-солдатски оделся.
– Выздоравливайте, Алексей Степанович. Ждём вас у нас в институте. Простите меня, что нарушил ваш покой. До свидания! – произнёс юноша и чуть не бегом стал спускаться по ступенькам лестницы.
Закрывая дверь на ключ, Белоусов почувствовал прилив душевного тепла и хорошего настроения.
Прошло полгода. Как и обещал, Алексей Степанович приехал в институт. Актовый зал был заполнен студентами и преподавателями. Судя по громким аплодисментам, долгожданная встреча удалась. После завершения выступления к нему подошли студенты. Они как будто робели и никак не могли начать разговор. Белоусов сам обратился к ним.
– Вы, что-то хотели спросить у меня, молодые люди?
– Алексей Степанович, здравствуйте! Мы друзья Евгения, – ответил один из них.
– Здравствуйте, молодые люди! А где же сам Женя? Что-то я его сегодня не вижу.
Ребята выдержали паузу. Самый бойкий рыжеволосый паренёк ответил:
– Алексей Степанович, а Женя взял академический отпуск и ушёл по контракту на СВО. Уже месяц, как ушёл. Мы ждём от него звонка, но пока затишье.
Белоусов не знал, что ответить ребятам. Их известие стало для него неожиданностью.
– А я принёс для Евгения свою очередную книгу. Она только что вышла из печати, – произнес он. – Надо же, ушел добровольцем…
Он достал из портфеля свою книгу и передал им. Студенты поблагодарили его и неторопливо направились к выходу.
– Ребята! – окликнул он их. – Если Евгений позвонит вам, передайте ему, что я одобряю его решение.
Юноши остановились в дверях.
– Хорошо, передадим, – не сговариваясь, произнесли они.
Прошла неделя. Рано утром в квартире Белоусова раздался телефонный звонок.
«Так рано. Кто это может быть?» – подумал он.
На настенных часах замер солнечный луч, высвечивая чётко на циферблате стрелки, показывающие время: пять часов. Он поднял трубку телефона.
– Здравствуйте! Прошу прощения, Алексей Степанович, за столь ранний звонок, – услышал он знакомый мужской голос.
У Белоусова защемило сердце. Он узнал голос Евгения.
– Евгений, это ты, сынок? Как я рад, что ты объявился. Как служба твоя? Воюешь?
– У меня всё нормально. Я сегодня на дежурстве по роте, есть свободное время, решил вам позвонить. Как ваше здоровье, Алексей Степанович? Как ваша рука?
– Спасибо, Женя. Что я? У меня всё хорошо, по-стариковски. Пишу потихоньку.
– Вы знаете, Алексей Степанович, когда я прочитал вашу книгу, я как будто заново посмотрел на мир. Я раньше хотел найти себя, и вот нашёл. Я не мог оставаться в стороне, когда моя страна воюет. Совесть стала мучить. Да вы не переживайте за меня. Всё будет хорошо, я обязательно вернусь!
В этот момент телефонная связь оборвалась... Белоусов положил трубку телефона на рычаг и подошёл к окну. За окном начинался новый день. Яркое июльское солнце поднялось над крышами домов. Оно, словно материнские руки, накрыло город своим теплом.