Настоящий 19. Ферма. Продолжение

***
    Фермер перехватил мой взгляд и застыл с куском в руке между ртом и тарелкой. Чтобы как-то подавить когнитивный диссонанс, выцепила из корзины две самых огромных помидорины, нарезала их поперек крупными кольцами, накинула на пять кусков ржаного хлеба, густо поперчила черным молотым, укрыла нарезкой козьего сыра и осыпала зеленью с красной паприкой. Борюня вернул мясо на шампур, перекинул моё художество на большое блюдо и кивнул в сторону дома.
- Пошли отсель, чо-то покажу...
     Действительно, раньше дом был конторой, вернее, Центром Мелиорации плодово-овощного совхоза. А еще раньше это была просто бетонная будка на скважине с двумя мощными насосами и разводкой магистральных труб по участкам. И хозяйство это возглавлял отец Борюни, прикипевший к полевому водоснабжению сразу после института на полвека. Жилое помещение вправо и контору с комнатой для отдыха, раздевалкой и душем для рабочих пристроили позже, когда Мелиоратор женился на молодой училке из поселковой школы, тоже попавшей туда по распределению и ставшей потом директором этой школы вплоть до самой ее оптимизации...
    Но тогда, на пике раздела совхоза, ему и достался этот дом вместе со скважиной, конторой, насосами и двумя гектарами земли, до которой руки не доходили, но доходили ноги соседских коров и коз...
   Счастье частников долгим не бывает. Друг за другом скончались насосы, отечественных уже не выпускалось, импортные кусались по цене и нужной мощи не имели, народ стал сдавать земли в аренду под зерновые, а потом кто-то вообще срезал магистрали на лом.
Большая часть всей этой эпопеи прошла мимо Борюни, он к тому времени инженерил в городе на оборонном заводе. Но когда и там запахло распадом и в оптико-волоконном цеху стали печь печеньки, он продал свою однушку, купил на авторынке почти новый трактор с прицепом, завел себе телефон "моторолу", с чем и заявился в отчий дом на радость родителям. И весьма вовремя...

     Из бывшей насосной, переделанной позже под кухню, в башню вел самый настоящий корабельный трап. Где взял? Да когда в порту теплоходы резали, всё распродавалось, даже остыть не успевая. Вон и на козьем сарае, и на овощехранилище корабельное железо... А шале из чего?..
Он поднялся по трапу первым и открыл сейфовый замок на бронированной двери. Содержимое башни не слишком удивило.
На кованых треногах в четыре стороны смотрели две "Сайги" и два длинноствольных дробовика. Справа на полу сварной ящик для боеприпасов. Ниже уровня окон в углу - тумба с большим монитором, на нем картинки с четырех камер. На левой верхней - шале с Дарьей и дорогим гостем. Она рассказывает что-то смешное и часто падает головой ему на плечо. Он не против. Борюня тоже.
- Во чо наш местный божоле с бабами делает!
- Ревнуешь?
- Не, никуда она не денется, да и я не святой...
Борюня ловко развернул одной рукой складной столик, разместил блюдо с бутербродами и достал из тумбы джин с тоником. Мы уселись на ящик с боекомплектом и нарушили тишину башни мелодичным звоном высоких бокалов из чешского стекла...

- Была у меня зазноба из заводских, Дашку в упор не замечал, хотя ее матушка в дом привадила с того дня, как та приехала в поселок к предкам дипломом похвастаться. Ну, матушка ее сразу в школу, биологию-химию преподавать. И что ни день, то у нас на ужине или по праздникам, и все рассказы у нее - наш Севочка так-то сказал, то-то сделал, туда-то посмотрел, тем-то поразил... Ну, и досевкалась. Я тогда со своей зазнобой крупно поцапался, под ливень попал, пешком по грязи пьяный заявился, а тут она в халатике на моей половине дома шторы вешает...  Потом шесть лет как во сне, детишки, трактор, теплички, пока не появился этот плюгавый шкет с дружками, сынок-недоумок бывшей бухгалтерши совхоза...
- Рейдер вспомнил про скважину?
- И не только вспомнил. Стал он махать у отца перед носом какими-то желтыми бумагами и заявлять, что ему всё незаконно досталось. Мол, вот тебе отступные за землю и вали отсюда, иначе через суд... Ну, я его и выкинул со двора за шкварник. Ни в какой суд он не пошел. А как раз перед Новым годом подрулили они к теплицам и там заполыхало. Я за дробовик и на выход. Этот хмырь был уже перед домом, бутылку с коктейлем кидать собрался в окно детской. Не до разговоров было, шмальнул вроде бы по ногам, а попал в... ну, выше попал. Лежит в луже, воет, бутылку ногами отпихивает, чтоб самому не загореться. Дружки сбежали, как выстрел услышали. Вызвал я полицию, приехали на двух машинах где-то через час, его в больничку, меня в отделение, потом в СИЗО на полгода. Превышение самообороны, трешка светила. А ему ничо, белый и пушистый, соврал, что пожар увидели и приехали помогать тушить. Дружки подтвердили. А что там пальчики на бутылках, так то они у поджигателя отобрали. Следак был на их стороне, матушка не пережила кошмара, отец слег в Областную, Дашка одна с двумя мелкими и без работы, школу закрыли. Народ из поселка помогал, чем мог, но там у всех тяжко было, многие уехали или того хуже. Дашка стала писать обращения, требовать дорасследования - глухо. И сидеть бы мне, если бы шкет с двумя такими же не попались на краже в  райцентре. Магазин бытовой техники вынесли, охранника избили и кинули в подсобке умирать, и без коктейлей не обошлись. Только вот магазин потушили быстро, охранник выжил и опознал. Мне дали год условно, им по пятерке. Через год должны вернуться... Ждем-с.
А тогда... я как пришел, сразу кредит взял немыслимый под залог скважины, дома и земли. Первым делом забор сварил, за год башню поставил, почти всё сам делал, откуда только силы брал...
- А говоришь, не святой. Ты круче. Если придется отстреливаться, позвони. Я умею... Кстати, у тебя секаторы далеко?
- Зачем тебе вдруг секаторы?
- Малинник давай обрежем. Не козлов же туда запускать...
- Руки не доходят, так под снег и уйдет...
- Считай, что дошли.

     Он шел по внешнему краю полосы, нарезая сухое и лишнее в кучки, потом перебрасывал их в загон. Ангорские козочки окружали подношение и казались невероятными белыми лепестками диковинного цветка с тычинками-рожками по центру. Я шла ближе к забору и подавала ветки прямиком в три измельчителя - во рты козлам, нагло притершимся боками к рабице. Белый выхватывал первым, он крупнее черных и старше. Вожак, наверное.    
- Смотри-ка, он тебя облюбовал, башку на почесать подставляет. Его зовут Зайка...
- Ага, похож. Особенно когда в рост на задних и голова над забором... А если такой зайка встретится на узкой дорожке в лунную ночь?
- Встречался. Бродячие собаки за версту ферму обходят. Но кошек любит, спят они на нем в козьем доме, от мышей берегут. Козий дом - это бывшая баня, козюли сами ее отжали и не выгнать. Классно с тобой работать, с меня малина однозначно. А  сейчас - балет!
Борюня достал смартфон, выбрал музыку. При первых звуках  "Танца маленьких лебедей" козочки перестроились в шеренгу, перебирая ножками в такт. На второй фразе они повернулись налево и стройной цепочкой затанцевали в свой теплый дом, потряхивая отросшими к зиме юбочками. Козлы проводили их влюбленными глазами и зашагали в противоположную сторону к воротам на свой пост охраны.

   Между тем праздная парочка переместилась из шале в лодку-качельку. Рука гостя лежала у Дарьи на плечах, а ее голова никак не могла стабильно закрепиться на его костлявом плече и клевала носом. Мы с Борюней внезапно вышли из-за дома и всё испортили.
- Ой, скоро стемнеет, а на той дороге на раз убиться можно!
- Не парься, Даш, я окольной через поселок провожу...
Но Дарья парилась. Схватив садовую тачку, она принялась почти бегом перегружать дары фермы из овощехранилища в кузов грузовичка. Гость сопротивлялся вяло, но недолго. Уже затемно фермер закинул мне в рюкзачок головку козьего сыра и проводил нас по относительно ровной дороге к трассе. 
     Бабье лето пересчитало бесов в ребрах, прикинуло свои возможности и решило остаться еще на недельку...
===============================