Айога. нанайская сказка

Жил в тундре нанаец, по имени Ла,
А с ним и семья его тут же жила.
Веками нанайцы пасли здесь оленей
И с детства трудились, не ведая лени.

Ай - девочкой младшей в семье их была,
Её обожала не только семья.
Соседи её красотой восхищались,
А в тундре - цветы перед нею склонялись.

Кто рано мёд славы устами вкушает,
Тот раньше пресыщенности достигает.
Родители Ай о всём этом не знали -
Звездой свою дочку всегда называли.

Мать дочь свою часто не просто хвалила,
- Она лучше всех!  - всем всегда говорила,
От трудностей дочку оберегала,
Ей поручений совсем не давала.

Мы быстро к хорошему все привыкаем,
Пока жизни горечь не испытаем.
Любой поворот когда круче бывает,
Тогда риск заноса сильней возрастает.

А девочка Ай, между тем, подрастала,
Гордыня всё больше её наполняла.
Из меди, блестящий, брала в руки таз -
Могла любоваться собой целый час.

Ходила затем Ай к ближайшей реке,
Чтоб видеть своё отраженье в воде.
Особенно нравились Ай те моменты,
Когда говорили ей все комплименты.

Чем девочка больше собою гордилась,
Тем меньше для всякой работы годилась.
Что ж, несколько лет если Вам не трудиться,
То лень, непременно, и в Вас пробудится.

Однажды, когда мать болезнь свалила,
Она принести ей воды попросила.
Ответила Ай: - Как к реке я пойду?
Упасть там, нечаянно, в воду могу!

- Придётся рукою за куст подержаться…
- Да может и куст под рукой оборваться!
- Тогда находить куст покрепче придётся…
- Но я ведь колючкой могу уколоться!

- Тогда рукавицы надеть, может статься?
- Легко рукавицы те могут порваться!
- Но в руки иголку тогда ты возьмёшь
И нитками дырку любую зашьёшь!

Ответила Ай, всё смотрясь в медный таз:
- Как я хороша, лучше, чем в прошлый раз!
Иголкою шить – это нужно стараться,
К тому же, иголка может сломаться!

Соседская девочка рядом сидела,
И матери Ай тут помочь захотела:
 - Могу я для Вас за водою сходить,
Я знаю: при жаре так хочется пить!

Две ёмкости в руки привычно взяла,
И матери Ай вскоре ковш подала.
Вот мать, когда стало ей лучше немножко,
Пекла из черёмухи красной лепёшки.

Увидела это прекрасная Ай,
И как закричит: - Лепёшку мне дай!
Ей мать отвечает: - Как ты возьмёшь?
Ты руки лепёшкой свои обожжёшь!

- А я в рукавицы могу нарядиться!
- Валяются мокрыми те рукавицы!
- На солнце их выложу и подсушу -
Поверь, очень кушать лепёшку хочу!

- Они покоробятся или согнутся!
- Под скалкой, моею, они разомнутся!
- Зачем тебе руки свои напрягать?
Они очень быстро ведь могут устать!

И что с красотой твоей, бедная, станется?
Лепёшку труд есть - пусть другому достанется!
Соседскую девочку мать пригласила
И первой лепёшкой её угостила.

Тут Ай закричала: - Ай! Ай! А-я-я-й!
Тебя же просила: - Лепёшку мне дай!
Дороже меня тебе стала соседка!
Забыла, когда-то любимую, детку?

Обиделась Ай, и в глубокой тоске,
Из дома направилась прямо к реке.
На берег реки осторожно присела
И на своё отраженье глядела.

С ней рядом соседская девочка села,
И Ай успокоить словами хотела.
Хотела тут Ай на неё оглянуться,
И вдруг её шея стала тянуться!

- Возьми! – протянула соседка лепёшку, -
Её надкусила совсем я немножко!
Но стала руками Ай часто махать:
- Как можешь объедки ты мне предлагать?

Не нужно совсем от тебя ничего!
Но крик прозвучал только: - Го;-го! Го-го;!
Так сильно руками она замахала,
Что с берега в воду с размаху упала.

В гусыню ей там довелось превратиться,
Но Ай продолжала собою гордиться.
- Ага! Га-га-га! Красивее всех я!
- Га-га! Га-га-га! Лучше всех только я!

Вдруг крыльями стали длинные руки,
Забылись слова, стали резкими звуки…
Позвать бы на помощь кого-то хотела,
Да только негромко, бессильно, шипела!

И Ай не на шутку тогда испугалась –
Ведь в памяти только что имя осталось.
Гусыня, как только людей повстречает,
То имя своё много раз повторяет.

Хотелось, чтоб помнили люди всегда,
Какою красивой когда-то была,
И не было в ней никакого вреда:
- Ай-ога-га! Ай-ога-га! Ай-ога-га!