Чужие пули Незнакомки

Я никогда на пустяки не обращал внимания,
Да и вообще, в скачках судьбы значений не искал…
Когда-то и уверен был - всё это вздор и мания,
Выдумывать о призраках, идущих сквозь портал.
Обычно тот, кто приземлён, чудес и впрямь не ведает,
А небылицы лишь тому, парит кто в облаках…
Но не забуду никогда ту чёртовую среду я,
Когда от милой письмецо читал, держа в руках…
Нет, не бездушный монитор привычного компьютера,
И не мобильник - их давно отринула она…   
Вновь полюбила ручку, лист, - записка: "Завтра утром ты,
Купи для нас чуть-чуть вина, мороженого - два…"
От милых строк её таких, вновь сердце рухнет под ноги,
Как раньше - письма и конверт, и сердцем и душой…
Изящный почерк у неё - узора вязь народного,
Каким девицы разошьют все простыни с тесьмой…
А пишет трепетно она, читаешь, увлекаемый,
Затейливее остальных выходит буква "Я"…
Но вдруг испуг меня пронзил, теперь неузнаваема
Предстала буква эта вдруг, с хвостом, как бы змея…
Всё прочее не отличить, взял письма для сравнения,
Архивы прошлого свои мы тщательно храним.
Клянусь, все буквы точно те, вообще без изменения,
Лишь только чёртовая "Я" в бок с хвостиком таким…
Не понимаю почему меня это встревожило,
Ведь это истинный пустяк, бессмысленный испуг.
А почерк сменится у всех, другими станем всё же мы,
Но к этой мелочи простой я прицепился вдруг.
В душе творится ерунда, всегда теперь сопутствует,
Тут спинка стройная её вниманье привлекла:
Исчезли "крылья" на спине,-врачебный шрам отсутствует,-
Метафорой заговорил, чтоб не сойти с ума…
Там операция была, остался шрам пожизненно,
Между лопаток. Нет его! Пропал средь бела дня!
Тут не до шуток стало мне, тревога вещь капризная,
И с той поры не отстаёт чертовка от меня…   
Спросить стесняюсь о таком, мне проще с геликоптера,
Не думая, сорваться вниз, и полететь к земле…
Опять смеюсь. Но вот встаю, и отправляюсь к доктору,
Который проводил разрез, там, на её спине…
Хирург задумался, открыл историю в компьютере,
Ей снимок умолял его назначить ещё раз…
И в просьбе друг не отказал, хоть и рутина муторна,
Придумал для неё предлог, и вызвал на сеанс.
Позднее поразился врач, нет следа операции!
Всю жизнь такого не встречал, а он большой талант!
Его вообще свела с ума такая ситуация,
Меж позвонков не виден был титановый имплант!
Вернулся я, рассыпалась незыблемость реальности,
Внимательно фиксирую то, что вокруг меня…
Пока не бросилось в глаза какой-то странной малости,
Какую подсознательно искал день ото дня…
И всё же нет: иной цвет глаз, поголубели вроде бы…
И присмотреться если, нос чуть вздёрнутее стал…
А справа, на плече её сменила место родинка,-
Она сместилась снизу вверх, намного, взор не лгал.
Немыслимо хотелось бы списать всё на безумие,
Ведь с этим, черт те как назвать, возможно разве жить?
Что предпринять, кого спросить - пока что не придумал я,
Но как табу, с ней по душам не смог поговорить.
И шаг за шагом, день за днём приоткрывалось новое,-
Повыше рост, длина ресниц, другой какой-то взгляд…
Всё чаще примечалось мне чужое, незнакомое,
Совсем иной какой-то стал и кожи аромат…               
Опять к хирургу я плетусь, в висках стучит шальная кровь,
И не хотел, а вот пришёл, надеждой не погас:
"Любезный доктор, посмотри её рентгена снимок вновь,
А вдруг ошибка там вообще, бывает же у вас…"
Вздыхая, нехотя включил он свой пугающий экран,
Обескураженный и сам сверхказусом лихим:
"Да я бы рад, но сам смотри, исчез меж позвонков титан,
А позвоночник-то вообще, - как новый, мне б с таким!"
Вернулся, дом весь перерыл, не ведая, чего искал…
И аккуратно всё, она не догадалась чтоб…
В углах, в щелях, не знамо где, мне попадаться стал металл -
Блестящие горошины, величиною с дробь.
Недоумение росло, как белоснежный яркий ком,
Одну горошину с трудом я поднимал рукой!
Не менее, чем полкило в кусочке крошечном таком,
Не верил сам, что наяву абсурд один сплошной…
И дробь магнитилась везде, любой предмет её тянул,
Знать оттого немало где застряла, будто сор…
Сквозь лупу, чтобы рассмотреть, я положил на стол одну,
И увеличенным предстал передо мной узор!
Потом другая, и ещё - на всех рисунок странный есть:
Где линии, где ромбики, а где значок иной…
Я с полстакана их набрал, и это видно груз не весь, -
Ох тяжеленный стал мешок находок этих мой!
Убрал, кому бы показать? Не знаю, делать нечего…
Что предпринять возможно тут? Не приложу ума.
Однажды шёл домой один, немного ближе к вечеру,
И вижу вдруг пурпурный плащ - вдали идёт она!
Я вмиг дорогу перешёл, чтоб с нею мне не встретиться,
Пронаблюдаю, выясню хоть что, в конце концов…
Но тут из переулка к ней - мне даже и не верится,
Выходит копия её - пурпурный плащ, лицо!
Друг к другу близко подошли, и встали - как у зеркала,
Мой взор не различает их, скользя то вверх, то вниз…
Перед картиною такой ночей кошмары меркнули,
Но тут, как ртутные шары, они в одну слились!
И та, немного постояв, путь не спеша продолжила,
Свернула в переулочек, откуда вышел Клон.
А после ужаса в душе, бродить не в силах больше я,
Домой вернулся - там Она, реально всё, не сон.
Мне б всё это разворошить, исследовать, как в скрининге,
Но что-то прошептало тут - безумства прекратить!
Тем более, я вдруг узнал, что в той известной клинике
Скончался врач её - инфаркт, пред ним миокардит.
И затаился я всерьёз, всё шло у нас как ранее,
Я делал вид, что странности в упор не замечал…
Да я клянусь - это она! Она, моя желанная,
Которую любил всегда, с тех пор, как повстречал.
Не трогал долго и мешок с той дробью неизвестною,
Взглянуть решился через год, а там лишь порошок…
Он задымился на свету, и заявляю честно я -
Исчез весь прямо на глазах, чуть обгорел мешок.
На месте тех дробинок я, где разыскал в начале их,
Увидел вдавленный ожог различной глубины…
А шрам не появился вновь, так и зачем печалиться,
Знать гениальной был хирург, жаль умер он, увы…
И до сих пор спокойствие, проходят дни нестранные,
И этот шёпот мне твердит, - жизнь так идти должна!
Не суйтесь больше никуда, где темнота за гранию,
Иначе просто поглотит Вас полностью Она!
                *********













pogterjroh