Про Пущу, Чащу и Дитя

Как пришла эпидемии злая пора,
Сник народ. Что делать родимые?
Не ходить никуда со родного двора!
В карантине пересидим, нелюдимые.

И сидел взаперти подневольный народ,
Струйки воздуха сквозь окны сочились,
Терпеливо ждали мы окончания невзгод,
Жить послушно страдальцы стремились.

Только тем, кто страстно хотел погулять
Нет препон никаких, даже запретов нету,
И люди, кто не мог круглосуточно спать,
Отправлялись побродить по Интернету.

Отправился и я, запасшись терпением,
Встретил кумира иных, все писали о нём, 
Не он ли сеял к стране семена неуважения,
И гарнизоны войск угнал в леса, на глинозём?

Он когда-то был инженером уральской кручи,
Речами самобытными любовь народов снискал,
Втроём с дружками в чаще Беловежской Пущи,
Страну свою без спросу, так бездумно разогнал.

Всё обернулось вскорости разорённой тундрой,
Разброд, шатания, банд небедных перестрелки,
Республики страны скатились к жизни трудной,
Грабители шли в олигархи и заключали сделки.

И бесхозяйственность страну коростой облепила,
Никто и ни за что, ни перед кем, нигде не отвечал,
Леса горели. Страсть проблем трагедией грозила,
Китай таёжной древесиной поселенья воздвигал.

И на другом краю страны, в Карелии прекрасной,
Наш лес сплавлялся для фабрик по берегам реки,
Никто не обращал внимания на пустую частность:
Финляндия прямым потоком получала «топляки».

А «топляки» есть лес, всё те же брёвна, но сырые,
Вылавливали их, высушивали да счищали финны,
Возводили фабрики, снабжали магазины ходовые
Лучшей финской мебелью из русской древесины.

Плевать стране на топляки, размокшее богатство,
Заглянем глубже в водные глубины для примера,
Как «процветает» наше мелкорыбное хозяйство,
На радость ресторанам, кошкам, и миллионерам.

Мы, обладатели бескрайних рек, морей и океанов,
Озёр, ручьёв, прудов, но рыбы не найти в корзинах
У потребителей. И нету, вопреки широких планов,
Ни свежей, ни вяленой, и ни копчёной в магазинах.

Моя бы воля, я собрал бы неуёмных браконьеров,
Заводы им построил по заросшим рыбным берегам
Привлёк к рыбной охоте неумолимых флибустьеров,
Доступной станет стерлядь, осетрина, чёрная икра.

Ведь появился в России на просторах Сахалина
Отважный Человек, его любовью стали Кедры.
Иван Иванович САНЖАРОВ, самородка имя,
Он подарил России богатств великих недра.

Но видимо, там верховодит тундра вековая,
Никто юной поросли кедровой был не рад,
И силы да здоровье в столкновениях теряя,
САНЖАРОВ выбрал для себя Калиниград.

Там на плантациях и появились миллионы
Едва проклюнувшихся маленьких Кедрят,
В грядущем их могучие лиственые кроны
Жизнь Человечеству прекрасно сохранят.

Он с горячим сердцем и душевным жаром,
Прославлен трудом, приверженец Мессии,
Наш Сеятель Иван Иванович САНЖАРОВ,
В Министры лесного хозяйства РОССИИ!

В посёлке Ижма, где не бывают карнавалы,
Обычным ходом жизнь трудовая протекала,
Служил там СОТНИКОВ Сергей Михалыч,
И старая взлётно-посадочная полоса лежала.

Он был начальником площадки вертолётной,
Но за полосою строго двенадцать лет следил,
Стало вычищать её каждый день его заботой,
Охранять, чтобы кто её в склад не превратил.

Так стала полоса спасительной площадкой,
Где аварийно приземлился лайнер тяжело,
А неуёмное страние блюстителя порядка
Жизнь восемьдесят одному телу спасло.

НОВОСЁЛОВ и ЛАМАНОВ, лётчики,
Заслуженно Героями спасители стали,
А СОТНИКОВ? Ему медаль почести,
А его руководителем надо бы ставить.

Только кто меня отважится послушать,
Наверху свои соискатели и кандидаты.
Вот ещё простой незаурядный случай,
В коем будущего благодатные раскаты.

Стоит Мальчик семилетний в магазине,
В кармашках пошарив, подходит близко,
Пирожные, конфеты, печенья на витрине,
А он протягивая мелочь, попросил сосиску.

Спешно вышел. Женщина за ним увязалась.
Думая чем ей покормить голодного ребёнка.
А ближе присмотрелась, и что же оказалось:
Мальчик кормил сосиской забавного котёнка.

Надо подождать, пока тот мальчик подрастёт,
Как Кедр подрастёт, талантливый и сильный.
Порядок в Государстве нашем всюду наведёт,
Сердце нужно Необъятное Матушке России.

1.03.2021 года