Отголоски неосюрреалистической парадигмы

Я наблюдаю образы и луны, тени и планеты вокруг. Квадратные мотоциклы едут прямо на меня, автомобили врезаются в окна моего дома, вертолеты сливаются с крышей. Я – танцующий абориген, я  антилопа и кенгуру в одном лице. Небо, дай мне пищи духовной. Арбузы лежат на траве, я откусываю кусочек, он переваривается в желудке. Моя лирическая проза стучит в висках и тревожит душу. Душа заблудилась в коридорах сознания. Хамелеоны хватают языками мысли-капсулы. Из дальних уголков космоса падают камни на тихий спутник. Они как бы гладят его по выпуклому телу, эти вездесущие сгустки застывшей энергии. Нежные глаза у тебя, девочка Земли, задумчивые такие… Я наблюдаю слова и строчки, планеты и линии в тишине. Не рассказывай мне эту историю, ангел с фиолетовыми крыльями, я ее уже слышал. Экспериментирует природа с формами, я так и знал. Я сам форма ее и плоть. Я живу в большой пещере и оттуда выглядываю наружу, чтобы произнести свое имя, но меня никто не слышит. Танцуют факелы, принцессы прыгают через скакалки. Сознание теряет свои свойства и грани, перетекая. Метаморфозы миров отражают вселенский замысел. Творец наблюдает за своим детищем. А ты снова спишь под глиняным деревом, уткнувшись в потертую книжку. Я наблюдаю образы и луны. Плачет душа и смеется, но нет ее в пространстве-времени. Есть сознание. Сознание плачет и смеется. Зачем ты принес бутылку воды и кинул под скамью? Я ведь хочу пить. Пьет человек, пьет кошка, пьет слон. Как хорошо пить, пить, пить… Мысли тянутся, как верблюды. В старом томике стихов живет дух поэта. Гигантский язык убирает пыль с улиц, забирается в дома, в ларьки, в магазинчики. Всё очищает от уличной пыли. Громадный сюрреалистичный язык-уборщик. Бездомный превращается в игуану и играет в пинг-понг с каменной статуей. Бьет фонтанчик в лицо, освежая воздух. Как ты чувствуешь, девочка Земли, метафоры века? Как ощущаешь прикосновение пальцев к струнам плоской гитары? Абстрактная материя признает агностицизм молодого философа. У планеты снова насморк. Я наблюдаю образы и луны, звезды и галактики. Они всесильны. Вулкан поэтических дум пробуждается, монотонным голосом врываясь в шорох листьев. Я превращаюсь в пламя, в воду. Ядро планеты горячее-горячее. Высоко в небе парят птицы-мелодии. Кистью водит творец по холсту бытия. Материалистический рыцарь спорит с идеалистической барышней. Спор ожидается долгий, настойчивый. Вечная трагедия мироздания. Сознание хочет смеяться, хохотать. Танцуют существа в ночной дымке. Они надевают на себя роли в этом театре пятен и звуков. Я наблюдаю образы, слабые и твердые. Сознание философствует. Линии деревьев возникают хаотично. Наступает утро. Соловей заливается. Прогуливаюсь. На велосипедах проезжает пара. Кто-то забыл зонтик на скамейке. Уходят фантазии, исчезают идеи. Пирамида-сновидение врастает в тропинку. Племя продолжает танцевать. Я превращаюсь в собаку, которая лает на собственную тень. Я оказываюсь в мастерской. Собака изучает живописные полотна города. Силуэты в углу толкают пространство на улицу. Праздничные букеты падают в вазу с водой. Шторы задергиваются. В полумраке разыгрывается магический спектакль. У зверей вырастают крылья, и они улетают на Марс. Сочные краски впечатываются в душу. Но души нет, есть сознание. Сознание плачет и смеется. Я наблюдаю образы и звезды, города и планеты вокруг. Я просто наблюдаю, лежа в гамаке. Наблюдаю через телескоп за таинственной жизнью. Но тайна становится явью. И я привыкаю к этим образам, я привыкаю к этим смыслам, от которых жарко внутри. Свеча становится солнцем. Я вырастаю вдруг.