Из Жулек в Джульетты. Рассказ

 На свет она появилась в логове, которое ее мать устроила в мусорной куче, среди развалин саманного дома. Молодая поросль кленов и бурьян, буйно разросшиеся вокруг, делали это место укромным и безопасным. Мать, днем рыскавшая в поисках еды, приходила ближе к ночи.  Как только она  ложилась, щенки  жадно припадали к ее набухшим сосцам. Но однажды она не вернулась. Всю ночь щенки проворочались, жалобно поскуливая; а рано утром, когда голод стал невыносимым, разбрелись кто куда.

         Жулька  долго   бродила среди бурьяна, обнюхивая  пустые консервные банки и старые мусорные пакеты,  пока не вышла на дорогу. Тотчас  со страшным ревом, из-за поворота выехал мотоцикл. В страхе она заметалась и едва не угодила под колеса. Напуганная, затаилась в траве,  не решаясь двинуться дальше. Но вот на дороге появилась стайка  девчонок, которые  приближались к ней.  Жулька жалобно заскулила.  Девчонки, окружив ее,  загалдели:
-Ой! какой щеночек! Ты потерялся?
-Да он, скорее всего, бездомный.
" И, наверное,  голодный " - одна из девчонок подхватила Жульку на руки...
       Мать, увидев на  руках дочери, входящей в ворота, щенка, вздохнула.
-Варя  ты опять за свое...
-Ну, ма-ам!
-Не жалобь меня! У нас и так - хоть зверинец открывай.  Отнеси его сейчас же обратно!
 Шмыгая носом, Варя вышла за ворота. Так  Жулька оказалась под кустом сирени, росшей перед фасадом сельского Дома культуры...

     Но, собачья судьба была благосклонна к ней. Она послала ей спасительницу.  Через полчаса, она имела все: свой угол в  сарае, кличку и  кастрюльку без ручек, в которую было налито молоко.

     Спасительница Жюльки - директор Дома культуры была  женщиной добросердечной . Сельчане звали ее уважительно - Татьяна Петровна. Ее было за что уважать: хочешь сыграет на гармошке, а хочешь на баяне. А частушек больше чем она в селе никто не знал. Жулька привязалась к ней намертво. Она провожала ее до работы и часами ждала у входа. Зимой, Татьяна Петровна, жалея ее, стала впускать в помещение. Та, словно понимая, что они делают что-то запретное,  таилась в укромном месте и не показывалась  пока не позовут.

     Однажды, в воскресение Татьяна Петровна  ушла на работу раньше обычного.  Предстоял суматошный и ответственный день. На двенадцать часов был назначен спектакль самодеятельного театрального коллектива из райцентра. К тому же приезжала начальствующая дама из края.

       Татьяна Петровна встречала артистов, размещала по кабинетам, грела для них чай, капала валерьянку, помогала выставлять декорации ; казалось суматохе не будет конца.   Но вот  режиссер объявил готовность номер один и актеры пошли за кулисы, а Татьяна Петровна  в зрительный зал. Он был заполнен до отказа; довольная она села  в первом ряду... и ахнула. На сцене, перед закрытым занавесом, сиротливо стоял на стуле ее баян. Она хотела было подняться, но зазвучал бравурный марш и занавес начал открываться. Декорации погружали зрителя в атмосферу улицы прошлого века. Забытый в суматохе баян  был на ней ребусом.
 
      Спектакль, состоящий из  инсценировок Чеховских рассказов, на зрителя игрался впервые, и в игре актеров чувствовалось легкое напряжение. От этого зрителям казалось, что вот-вот кто-нибудь из актеров  забудет слова.  В конце каждой инсценировки они аплодировали актерам, но вяло. Монотонно спектакль подошел к завершению. Последний монолог "Об искусстве" читал Андрей Васильевич Линьков. Ему было за семьдесят, худощавый, маленького роста, с неожиданно молодым и сильным голосом. Приятный тембр, многообразие интонаций завораживали.  Утомившиеся зрители слушали его как музыку - , не вникая в смысл слов. И когда он спросил на подъеме :" Есть среди вас те, кто любит искусство?" и замолчал, их словно поразило громом. Молчали зрители, молчал и Андрей Васильевич. Пауза  становилась неловкой... И тут, стуча коготками, по залу прошествовала Жулька, своим видом напоминавшая молодую лисичку. Татьяну Петровну бросило в жар: " Баян, да еще собака!  будет разнос". Жулька поднялась  по ступенькам на сцену и села . Зрителей словно расколдовало. Зал взорвался аплодисментами. Андрей Васильевич  был удивлен таким поворотом событий, но не растерялся - все-таки больше тридцати лет на сцене. Дождавшись тишины, он начал импровизировать:
-Хотелось бы знать любезнейшая, какой вид искусства вам нравится более остальных?
Все замерли - что же будет дальше? Жулька встала, подошла к баяну и приблизив к нему лисью мордочку втянула носом, ставший родным, запах рук Татьяны Петровны. Зал вторично взорвался аплодисментами.
"Ну что ж, все логично!- вдохновился  Андрей Васильевич:
-Как говаривал незабвенный Антон Павлович: " Если в начале пьесы на стене висит ружье, то оно должно выстрелить". Ружья не наблюдается, но есть баян. Я и поклонница  музыкального искусства, не имею чести знать ее имени,"Жулька"- раздалось из зала. Он тут же переиначил: "И Джульетта, просим  глубокоуважаемую Татьяну Петровну что-нибудь исполнить!" Татьяна Петровна не помнила- что она играла и как: и где была Жулька (а та сидела рядом и внимательно наблюдала за ее руками). Очнулась она после того как зал в третий раз взорвался аплодисментами...

       Расходились зрители в приподнятом настроении.  Среди  гула голосов можно было разобрать:" Вот и скажи после этого, что у собак ума нет!"
Разнос миновал Татьяну Петровну- начальствующая дама осталась довольна и особо отметила оригинальную концовку.

 На следующий день, про случай с Жулькой в селе знали все- и стар и млад. Ребятишки, завидев ее, радостно  кричали : "Джульетта, наша Джульетта идет..."
 Что при этом чувствовала  Жулька, как и то - почему она вышла на сцену, да еще в такой  нужный момент - тайна за семью печатями.