Античность

Античность нельзя заключить в одно слово:
Все лица, эпохи, все жанры, законов
Не счесть, философских течений букет;
Где мифу есть место, а где его нет.

История в каждой написанной фразе,
И нитей веков постигаем мы связи,
Когда окунаемся в этот клубок.
Вот Зевс и Юпитер — какой выше бог?

А может Дионис, Квирин иль Церера?
Для римлян не то же, что грекам их вера,
Ведь разные боги для разных людей,
Патриция взгляд не разделит плебей.

Как-будто ответить на это возможно,
Так первую нить отделим осторожно.
Поэзии нитей коснёмся слегка —
От римлян архаики так далека,

И столь многозначна для древнего грека,
В ней цели разнятся для каждого века:
Гомеровский эпос, и мелос Сапфо,
Стиль александрийский — стихи малых форм;

Вот нить сквозь века дотянулась до сатур,
Вот эпос, которым желал император
Октавиан Август восславить род свой,
Заказан предрекшему век золотой

В буколиках (Дань феокритских "Идиллий")
Поэту. И пишет великий Вергилий
Энея тернистый в Италию путь.
А позже Гораций поэзии суть

Заложит в своей "Ars Poetica", сколь же
У Пушкина будут идеи с ним схожи —
Петля за петлёю событий река
Влечёт за собою в другие века.

Коснувшись трагедий запутанных нитей,
Софокла с Эсхилом вы в душу примите,
Осмыслите то, что писал Еврипид.
А поздние пьесы? Характеры, быт,

И вот уж Пакувия зрят котурнаты.
Теренций и Плавт создают паллиаты —
Комедии в Риме нашли свой раздол,
Где шумно глумится со скены Псевдол,

А следом тогаты, потом ателланы,
Повсюду от Рима до Медиолана;
Трагедий, комедий замкнулся лишь круг,
Как мим неугодный возвысился вдруг.

Но что же до нитей связующих прозу?
Всё вьются как-то виноградные лозы.
И гроздья имён: Геродот, Фукидид —
Но римлянин столь же историю чтит,

И вот уж Квинт Энний выводит анналы —
Как жаль, что фрагментов осталось так мало,
Но "Ab urbe condita", точно как в старь,
Хранит вместе с "Virtus" латинский словарь.

О, как ненавистен был слуху Катона
"Humanitas", чтимый в кружке Сципиона.
Богов ли ирония, что между тем,
Тогда Сципионом был стёрт Карфаген?

Но всё это путь к философским вопросам,
Сократа найдём в Диогене Синопском,
От киников вдруг отречётся Зенон,
И вот стоицизма родился канон.

А в Риме Варрон, избежавший проскрипций,
Создаст свою серию "Logistorici".
Как жаль - не увидел наш век "Дисциплин",
"Сатиры Мениппа" в себе сохраним.

Писал "О природе вещей" нам Лукреций,
Как ярый приверженец эпикурейцев.
В труде невозможно его разделить
Поэзии и философии нить.

А проза нашла и другие дороги,
Любовный роман бы читали и боги.
Там лентами тексты на прутьях лиан,
Где в них диалоги вплетал Лукиан.

Но всё-таки время порой непреклонно,
И стёрлись фрагменты из "Сатирикона".
Петроний Арбитр, конечно, был прав,
Когда показал разложившийся нрав.

Коснёмся и нитей речей Демосфена —
Оратору вовсе не надобно сцены,
Сограждан бы лишь убедить в правоте,
И двери пред ним открывают везде.

Познаешь, вчитавшись в труды Цицерона,
Искусство оратора, пуще Катона.
Коль каждое слово имеет свой вес,
Теряется важность патриций иль плебс.

Свазорий выводит нам Сенека старший
И глас контроверсий всё громче и краше.
Пожалуй отпустим и эту мы нить,
Но нам напоследок бы стоит почтить

Ораторов Греции поздней и Рима,
Едва мастерство их сейчас повторимо.
Утеряно множество нитей — не счесть,
Но с нами Античность по прежнему здесь —

Предтече всей Западной литературы,
Развития мысли и слова, культуры.
Мы связаны с этим потоком времён,
Что Парки плетут из судьбы веретён.