Домосед

ДОМОСЕД

Кота любили. Вернее, обожали. Кто? Мамочка. Правда, она была человеком, но это дело не меняет. Он для неё был Лапочкой, Пупсиком, Масиком, Пусечкой, Няшенькой.
(Что за дребедень в голове у этих людей?)

На самом деле у него было имя. Нет, не так. ИМЯ! М'аркович. В честь папочки, он на помойке жил. А вот сыночку свезло. Его забрали в квартиру.
И холили его, и лелеяли, и вкусняшками кормили. А Пупсик фыркал, брезгливо отворачивал морду от жирного отварного мяса. Что? Такого не едим!! Нам рыбу и чтоб наивысшего сорта! Во как.

На окне ему сделали персональное место, перину постелили. Чтоб смотрел на улицу, не скучал. А то мамочка на работу, а котофеич прям помирает от скуки... Ага. Щаз! А на что шторы? А ещё жалюзи? Да много чего есть в доме...
Одной обуви в шкафу (запросто лапой открывается!!) не меряно.

На улицу его не пускали. Не-не-не! Там же МИКРОБЫ! Там кошки наглые.
Ну... Кошки его, конечно, интересовали, но... Индифферентно. А что? Да, он разные слова умные знает, словарь часто на столе лежал открытым. Так домоседом и помер бы, если бы...

В общем, приперло мамочке в отпуск мотануться. А лучшая подруга уже там находилась. Как быть? Покрутилась, заохала, поплакала даже, и повезла котеньку к невестке, а та жила в бараке. У ней деток трое и муж, суровый мужик.

Невестка выслушала советы по кормлению, с удовольствием приняла в холодильник мясо, рыбу, котлетки. Мисочки котовые поставила в уголок. Уверила свекровь, что всё будет хорошо и долго смотрела вслед с благодарностью. Ещё бы! Рыбы и мяса  семье на месяц точно хватит!

Кот сразу понял, что лафа кончилась. В миску ему сунули макароны по-флотски, сказав, что если что, то пайка на сутки. Не нравится? Вперёд в огород, там полно мышек.
Чего-чего? Какой огород? А вот какой —  его бесцеремонно выставили на крыльцо. Маркович офигел... Лето. Солнце. Птички поют. Запахов полно!
Мир предстал с другой стороны. А тут ещё кошка Муся таращит глазищи с соседской стороны. Там, где забор щелястый. Вся такая беленькая, гладкая, изящная. Обалденно...

Ну, пошёл. К ней. Робко. Грязь ведь, микробы... А она фыркнула, даром, что у Марковича шерстка чистая хоть и серенькая. И пахнет он вкусным шампунем. Хвостиком махнула прям по носу! Вот же! И сквозанула к пятнистому ободранному котищу. Нет, это как понимать?

Отвоёвывать Масю пришлось долго. Две недели. А потом он увидел Беллинду, Красулю, Снежку... И многих других замечательных кошечек.
Невестка о коте не беспокоилась совсем, но в миску еду клала каждый раз, когда не забывала. Ага!

Кот наловчился мышковать, о еде не волновался. К тому же помоечка рядом была, а там продуктов завались!
И всё так хорошо получалось, но тут с морей вернулась мамочка. А он спал. С ночи вернулся, отдыхал. Потому словили его, засунули в машину, увезли на подоконник.

Кот вырвался на свободу спустя три дня. Рванул до невестки, дошёл за пять дней и совсем уверился в радость жизни, но... Мамочка не сдавалась.

Побегать пришлось не хило. Все коты а округе ржали над ним. И всё же мамочка сдалась. Приехала в последний пятый раз, плакала, просила вернуться. Маркович сидел на крыше, делал вид, что сильно интересуется солнцем. Ну, там вроде бы пятна на нём? Интересно, кто отметился?

Мамочка уехала, не солоно хлебавши. Невестка честно сказала коту, что ей прихлебателей не надо. Однако серый за два месяца выловил практически всех мышей и даже крыс с помойки приносил. И женщина смирилась. Кинула старую фуфайку у печки.
А лучше и не надо! Он, как-никак, домосед, и знает своё место.