Не по росту русину обнова русский национализм

                «Был колхозником — станешь бойцом.
                Пусть о родине, вольной и древней,
                Мало песен сложили в деревне —
                Выйдешь в поле, и дело с концом».
               
                /А.Тарковский/

   Не по росту русину обнова —
   «Русский национализм».
   Не кладётся она на дуброву,
   Душу и горнюю жизнь.
   Не приложишь её ни к сердцу,
   Ни к вечности, ни к зерну.
   Это вымысел иноземцев,
   Вымоливших войну.   
   Погоняло раба и безрода,
   Чужеземная неурядь.
   Если в поле тоскует порода,
   Нечего кличку искать.   
   Размаячились патриоты,
   Кто такие, откуда еси?
   Покопаешься – жидоглоты,
   Окопавшиеся  на Руси.   
   Поховались за псевдонимия,
   Коловраты и за Христа,
   И несут ахинею сладимую
   Непотребные их уста.   
   То «Велесову» небыль нарыщут
   На неведомом языке,
   То про Одина что-то прослышат,
   То приблудятся к Тору в тоске.   
   
   Всё, что Родом русину завещано,
   Воплотилося во Христе:
   Православные Лада-женщина,
   Волос – витязем на кресте.
   
   Прибывают славяне в «Рашшине»,
   А слоВене живут на Руси,
   «Свело-светлой, украсно-украшенной»,
   Что дурманами не искусить.
   
   Греют дедово Отчелюбие,
   Родознатия глубота,
   Корневитая мощь поддубия,
   Гостевитая теплота.
   
   Не по чести русину «заизмы»
   Под латино-саксонским венцом:
   Коммунизмы, национализмы...
   «Выйдешь в поле, и дело с концом».
   
   2016 г.

«О светло светлая и украсно украшена земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми, удивлена еси реками и кладязьми месточестьными, горами крутыми, холми высокыми, дубровами частыми, польми дивными, зверьми разноличьными, птицами бещислеными, городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами — всего еси испольнена земля Руская, о прававерьная вера християньская!
Отселе до угор и до ляхов, до чахов, от чахов до ятвязи, и от ятвязи до литвы, до немець, от немець до корелы, от корелы до Устьюга, где тамо бяху тоймичи погании и за Дышючим морем, от моря до болгар, от болгар до буртас, от буртас до чермис, от чермис до моръдви, — то все покорено было богом крестияньскому языку поганьскыя страны: великому князю Всеволоду, отцю его Юрью, князю кыевьскому, деду его Володимеру и Манамаху, которым то половьци дети своя полошаху в колыбели. А литва из болота на свет не выникываху. А угры твердяху каменыи городы железными вороты, абы на них великыи Володимер тамо не възехал. А немци радовахуся, далече будуче за синим морем. Буртаси, черемиси, веда и моръдва бортьничаху на князя великого Володимера. И кюр Мануил Цесарегородскыи опас имея, поне и великыя дары посылаша к нему, абы под ним великыи князь Володимер Цесарягорода не взял.
А в ты дни болезнь крестияном от великаго Ярослава, и до Володимера, и до ныняшняго Ярослава, и до брата его Юрья, князя Володимерьскаго».

/«Слово о погибели Руской земли после смерти великого князя Ярослава»/

1238-1246 гг.

Представлены полотна следующих руских живописцев: Андрея Мыльникова, Григория Мясоедова, Зинаиды Серебриковой, Григория Мясоедова; по середине Ивана Шишкина.