Лю-Пин

ЛЮ-ПИН
Гарус внимательно смотрел на поляну. Эти цветы раздражали его невероятно! Каждый год, под вечер, он косил и косил эти надоедливые стебли, но, увы они вновь и вновь прорастали.

Гарус надсадно кашлял, вдыхая аромат люпинов. И косил. Цветы падали, взмахивая листьями, как руками, словно маленькие детки, пуская зелёный сок на землю.
Скосив цветной островок, Гарус поплелся к лесу. Возле избушки, где звенел родник, умылся, освежил тело по пояс, напился холодной воды. Вечер выдался заманчиво тёплым тягучим. Старик чуть послушал замирающее стрекотание сорок, потом перекатился по земле, становясь волком.
Чутким носом повёл в разные стороны, уловил нужный запах и уверенно потрусил на север.

— Марьяна, ты что, опять заварила чай с люпинами?
Молодая женщина с укором смотрела на светловолосую девочку лет девяти. Та понурилась, но все-таки не сдержала улыбку.
— Матушка, но ведь вкус у такого чая такой... — Она чуть запнулась, стараясь найти нужное слово. — Такой волшебный!

Мать обняла дочку, прижала к себе нежно, погладила по спинке.
— Ты спишь потом плохо, Мара. Бормочешь что-то почти до утра, вскрикиваешь, иногда бродишь по дому.
— Это не от чая, мама! Мне просто снятся разные сны. Странные.
— Вот-вот! А я что говорю? Ты плохо спишь после этого чая.
Девочка насупила бровки.
— Если это так, то почему ты спишь после этого чая крепко?
Мать вздохнула.
— Не знаю, доченька, не знаю.

Гарус сидел под окном, ждал. Взошла Луна, створки окна бесшумно отворились, показалась голова Марьяны.
— Дедуля, ты здесь?
Волк тихо рыкнул.
— Поняла. Я сейчас.
Девчоночка проворно выбралась наружу, чмокнула волка в нос, тот недовольно фыркнул, нырнул в заросли, не оглядываясь. Марьяна шустро бежала за ним. Под соснами их ждал волчонок.
— Лю! — кинулась к нему девочка. — Я скучала! Как ты?

Серый заскулил, порыкивая, подвывая. Гарус исчез в кустах бузины. Пусть дети поиграют.
До утра Мара и Лю носились по лесу, кувыркались в траве у реки, пили туман, тревожили сон птиц. В конце концов, упали на песок у озера, разглядывая круглый диск Луны.

— Однажды я смогу стать такой, как ты, — прошептала девочка на ухо другу, — старая Терга, что живёт на краю деревни, сказала, что надо выпить чай свежего люпина триста тридцать три раза. Я уже три года пью, выпила сто чашек. Жди, Лю, я скоро.
Она широко зевнула. Гарус не дал ей заснуть, ткнул носом, не церемонясь. Домой, мол, пора!
Девчушка потянулась, ухватилась за седой загривок, легко оседлав старого волка.

Мартина, мать Марьяны, задумчиво смотрела за окно. Ей казалось, что ещё вчера люпины росли чуть дальше от ограды. Или только казалось? Странную любовь дочки к этим цветам она не понимала. И чай из люпинов... Нет слов, он ароматен, но... Тревога ворохнулась в груди. Но тут послышалось шлепанье босых ног, дочь подошла к столу, улыбнулась.
— Утро доброе, ма!
— Доброе, — улыбнулась женщина.

Гарус привычно точил косу. Эти назойливые цветы упорно тянулись к лесу. Ишь, таращятся! Только дай воли, заполонят всё тропинки. Не пройти! Следом и люди потянутся, дома построят, сосны спилят. Нет! Не случится такого! Хватит одной Марьяны. Вот же... Как додумалась? Имя внучка сразу угадала. Лю. На волчьем языке означает сильный. И у внука на уме только одно: Пин, Пин. Назвал её так. А и правда красиво звучит — Пин! — лесная, значит.

Коса начала свой забег. Стебли падали, в голове у Гаруса звенели два слога: лю-пин, лю-пин, лю-пин...
Марьяне осталось двести тридцать три раза выпить чая из только что распустившихся цветов. Как раз лет на шесть-семь растянется действо. Лю подрастёт.
А там видно будет! Вжик, вжик, вжик...


*
Название своё ЛЮПИН берет от латинского слова «люпус», что переводится как «волк». По легендам разных стран, если принимать настойку люпина, то можно начать понимать язык волков.
*