тайные арабески

Мне милей немецкий, а ей - английский,
примиряет русский - владеем оба,
ей служить в гареме - так одалиской,
а женой, хоть старшей - одна стыдоба.
Да, Восток, он тонкое дело, краской
покрываться глупо, давно не дети.
Что ей думать вязью её арабской,
что писать восточные сказки эти,
для чего? Да я их читать не стану,
я и сам с Востока, точнее - с юга,
знаю точно, что не чета султану,
и она ему не жена - подруга.
Так и мне совсем не Шахерезада,
колорит восточный с английским вместе,
поцелуй украдкой в прохладе сада,
и намёк прозрачный, но так, из мести.
Мой немецкий, смешанный с украинским,
не отменят русского, им владея,
расплачусь построчно, согласно искам,
так что ей никак не прижать злодея.
И она танцует, бедром играя,
а стрельба глазами, а бровь изгибом,
вот начнём на русском - достигнем края,
только этот край может быть и гиблым.
Ни к чему стрелять ей, стилет надёжен
или яд... Кинжал для мужчины лучше.
Так и вижу, как достаёт из ножен,
а потом валяюсь в кровавой луже -
чем не сказка? Я-то с натуры больше,
по-английски можно твердить - I love you,
но куда тут денешься, милый боже,
если я любовь на немецком славлю.
А стихи - на русском, на мове как-то
мне способней, как-то по-европейски -
не люблю шершавый язык плаката,
лучше смыслов тайные арабески.
Лучше всё вразнос и напропалую,
как мечтаем, думаем и желаем,
словно страсть восточного поцелуя
поглощает древний Ерушалаим.