Липкое в мраморе

когда  в  просторном  доме  нет  мест  молчать  вслух,
а  чайка  разделась  сплетать  росу  в  ладонь  косы,
из  табакерки  высыпаю  мёд  гремучих  ос,
остановку  дыхания  завариваю  и  пью,

понедельник,
сук  высохшего  дерева  ткач  вороньего  крика  исполосует,
долго  смотреть  пристально  на  воду  откажусь,
иначе  снится  кровавая  мэри,
которую  пьют  против  меня  используя  мой  вкус,
и  выйдет  из  древнего  китайца  трудоликий  потомок,
откроет  глаза,
обставит  хижину  длинной  стеной  планов,
чайка  хрупкость  карата  поймёт,
прочтёт,  как  фальшивый  хрусталь…

вторник,
треснула  ветка  заговора  прислонить  луч  раньше  солнца,
и  проверяют  усопшие  схожие  даты,
пока  находятся,
пока  есть  начинка,
пока  многочительные тягости  и  редкие  радости  в  теле,
завещает  умыть  вода,
как  скульптор  правильно  видеть  погрешность…

среда,
на  берегах  улиц  нет  отдыхающих,
зима,
время  полной  Луны,
оживают  мертвецы  в  фильмах,
оживают  и  не  мертвецы,
есть  стихи  на  одной  ноте,
на  одном  проверенном  временем  заводе…

четверг,
у  редких  птиц  заживают  раны  под  руками  хирурга,
старушки  ожидают  очередь  на  лавочке  поговорить,
передачи  разрешены  заключённым,
ветер  чередует  поток  нейтронов,
горе  никогда  не  плачет,  когда  нечем,
а  мой  поцелуй  бывает  долгим,  как  затяжной  прыжок,
свободный  человек  влезает  в  отвоёванный  контейнер
бездумно  впитывать  обездоленность,
тележку  катит  профессор  в  библиотеке,
у  него  есть  жена,
детей  нету…

пятница,
маленькая  дверца  огромных  петель,
за  ней  становятся  милыми  лица,
кондуктор  такси  снял  шашечки,
один  знакомый  решил  стать  знакомым
и  мощно  выдохнул  запах  через - чур,
это  крутой  день  на  скате  подъёма  вниз,
я  смотрю  с  седьмого  этажа  поэтажно,
облака  плывут  и  людям  хочется  плавать…

суббота,
слушаю  Black  Sabbath,
динамики  накрывают  дробью  барабанные  перепонки,
сбиваются  в  стаю  птицы,
старый  пепел  достраивает  китайскую  стену,
сын  божьей  матери  выглядит  пасынком…

воскресенье,
сел  писать  о  том,  что  ещё  не  написано,
может  странный  голос  подберёт  слова,
кругом  безразличные  зрители  и  крутит  головой  клетки  моя  сова,
а  время  течёт  трещинами  асфальта,
в  кошачьих  когтях  прячется  дождливая  крыса,
мой  мир  не  придуман,
он  стоит,
или  делает  вид.