Подкидыш

Бабье лето в этом году выдалась на удивление тёплое и без дождей. После дневной суеты по хозяйству, бабка Настя как обычно выходила посидеть на качель у дома, отдохнуть, собраться с мыслями и подышать свежим воздухом. Качель была большая, на металлических тросах, с широким деревянным сиденьем. Её когда-то давно сделал муж бабки Насти. Тогда ещё в деревне Ваганово жило много народа, почти из каждого дома слышались детские голоса, ко всем приезжали внуки на каникулы, и как обычно дети со всей деревни собирались у дедушкиной качели. Но со временем деревня стала не перспективной, дорог нет школы и садика тоже, молодёжь обзаведясь своими семьями уезжали из деревни в города и поселки ,а старики доживали свой век. Остались здесь только  Калинины бабка Настя с дедом Иваном, да Морогины тётя Нина с сыном Лёнькой.
   В этот вечер Настя уговорила деда  выйти с ней  на улицу посидеть, поговорить, да развеяться. Дед кряхтя и опираясь на клюшку сел на скамейку, рядом с качелью, достал из кармана аккуратно нарезанные и сложенные в пачку листочки  газеты, взял один листочек, положил на него из кисета доморощенный, мелко нарубленный табак, скрутил "козью ножку" и закурил, втягивая в себя едкий дым и наслаждаясь процессом курения, глядел вдаль на заросшие травой гуменники и покосившиеся дома, которые ещё совсем недавно были украшением деревни.
    Бабка Настя слегка покачиваясь,  бубнила на деда, что он не успев выйти на улицу задымил своей самокруткой. На её ворчание дед выматерился и снова замолчал продолжая курить. Бабка хотела было уйти, обидевшись на деда, но вдруг услышала тоненький писк котёнка, сначала подумала что ей показалось, откуда в деревне в которой кроме их да Морогиных никто не живёт, да и близко деревень уже давно нет, взяться котёнку. Ну через несколько секунд мяуканье вновь повторилось, из травы вышло маленькое, тощее и грязное существо, непонятного окраса.
- " Ой, откуда хоть ты такой взялся?" Бабка Настя быстро соскочила с качели и взяла котёнка на руки: -"Иван, что с ним делать-то будем?", и улыбка расплылась на её морщинистом лице. Дед тоже оживился: -"Ну-ка дай мне, погляжу, кто это, кот или кошка?" Он взял малыша, поднял кверху тонкий, грязный хвостик и вынес вердикт: - Это кот, пускай у нас живёт, веселей будет, на козьем-то молочке быстро поправиться. На, да неси его в дом!" Бабка Настя не умолкала: -Да откуда ты, малыш, взялся?   Подкинул что ли кто? Ой, Господи! Дед, как назовём-то?
- "Как,как, сюрпризом будет!" Сказал, как отрезал. Забрал со скамейки кисет с табаком, положил в карман и кряхтя опираясь на клюшку, встал и пошёл в дом.
   А в доме  Настасья, как молоденькая, бегала из кухни в комнату, то принесёт котёнку миску с молоком, то предложит ему мелко нарезанные кусочки мяса. Пришёл Иван и как обычно сел на свой любимый диван у открытого окна: -"Ну, где тут новый жилец? Дай-ка мне  его! Котёнок оказался не диким, не фыркал и не убегал, позволял себя гладить. Бабка Настя взяла его на руки, уже стала рассматривать внимательнее: -"Иван, какой он тощий, блохи бегают, видимо давно скитается по деревне, оголодал, всё съел да ещё припрашивает, но нельзя много-то кормить, желудок заболит. На держи!"  Она передала найдёныша.  На большой дедовой руке котёнок удобно устроился и сразу же замурлыкал. Иван улыбнулся: -"Бабка, гляди как ему у меня нравится, руки лижет, песни поёт, хороший малыш. Ты его приучи под пол ходить в туалет, в дырку, на улице-то скоро холодно будет." Заботливо погладив котёнка по голове, продолжал слушать нежные мурчание...
Так малыш стал украшением жизни наших стариков. По утрам вместе с хозяйкой бегал на двор, когда та доила козу, а потом приходил в дом и усаживался к деду на колени. Котёнок очень любил наблюдать как Иван заворачивал "козью ножку"  и часто играл с дымовыми кольцами, когда дед курил самокрутку. Сюрприз, так привязался к хозяину, что спать ложился  только к нему на кровать сворачивался клубочком у него в ногах, мурлыкал и сопел как ребёнок...
 После смерти хозяина, котёнок целыми днями лежал его кровати и грустными глазами смотрел по сторонам, а  вечером переходил к бабке Насте. Так они вдвоём легче пережили потерю любимого человека.