Подборка к Турниру Поэтов

Музей
              В воскресный день с сестрой моей мы вышли со двора.
              - Я поведу тебя в музей! - сказала мне сестра.
                Сергей Михалков

В Египте не сочтёшь людей и не сочтёшь дорог.
Одной из них в воскресный день к евреям шёл пророк.
Он проповедовал и шёл, и больше – ничего,
но проникала в каждый дом святая речь его.
- На свете, братья, место есть, где - мир и благодать,
мечтаю я пойти в музей и вас туда забрать.
Вставай, потерянный народ, очнись от жизни сей,
я поведу тебя в музей! - воскликнул Моисей.
Евреи встали, взяли скарб, щепоть родной земли,
запас еды на сорок лет, вздохнули и пошли…

В воскресный день, в такой-то год, как летопись гласит,
поляки шумною толпой болтались по Руси
и разоряли то амбар, а то обоз с треской,
тут подошёл случайно к ним крестьянин костромской.
- Панове, так заведено, что дорогих гостей
первейшим делом на Руси всегда ведут в музей.
Обычай надобно блюсти, давно на том стоим,
и я вас поведу в музей, - сказал крестьянин им.
Поляки спели «Отче наш», поцеловали крест
и за крестьянином пошли в непроходимый лес…

Года, как волны по реке, торопятся, бегут,
а старый лодочник, один, сидит на берегу.
Вот, человек пришёл к реке, не зная почему.
- Я повезу тебя в музей, - сказал старик ему.
- Я всех в музей вожу с тех пор, как здесь течёт река,
и за провоз беру всего два медных пятака.
Слаб человек. В земную жизнь впервые сделав шаг,
к искусству тянется его заблудшая душа.
Еврей ли, русский ли, поляк, от века всё одно -
идёт, когда его ведут в музей,
                в театр,
                в кино…

Луна

На другой стороне луны
по-другому пекут блины
и, другой рецепт полистав,
подбирают другой состав.
Словно тёплый живой кефир,
наливают в кастрюлю мир.
Хоть не крепок мир и не нов,
он - основа других блинов.
 
Насыпают взамен муки
по родной стороне тоски
и любви добавляют с ней,
так другие блины вкусней.
Перемешивают потом
с милосердием и добром,
обязательно нужен труд,
вместо соли его кладут.
 
На другой стороне луны,
видя ночью другие сны,
на исходе другой зимы
существуем другие мы.
И с другой стороны луны,
забираясь на валуны,
мы другие нам, что есть сил,
машем, топаем, голосим:
 
«Нам вернуться бы к нам, ребят!
Вспомнить бы про других себя
и других посмотреть бы снов,
и поесть бы других блинов…»
Только, вот беда,  у луны
не найти другой стороны.
Никогда она не видна.
Никому она не нужна.


Соль
                Недописавшим
                Недопевшим

Под покрывалом степей, бахромой лесов,
под строчкой улиц и лентой речного льда,
в недрах земли изначальная дремлет соль
и сквозь кору пробивается иногда.

Где появляется, соль оставляет след,
в снежной Карелии, Вологде полевой,
ходит по узкой тропинке горы Пикет
и по широкой Пресненской мостовой.

Едет на валенках соль в сорок пятый год,
лодку себе мастерит до ночной звезды,
горькие ягоды красной калины рвёт,
хлещет коней, что не слушаются узды.

Лишь бы допеть, дописать и простить вину
в том, что навечно останешься молодым.
Самое малое деревце ждёт весну,
чтобы цвести, зеленеть и дарить плоды.

Только, не в силах вырваться из февраля,
закоченевший стоит и редеет сад.
Соль неохотно свою отдаёт земля.
И - забирает назад,

под покрывала степей, бахрому лесов,
под строчки улиц и ленты речного льда...


Афанасий

Афанасий шёл по полю, торопился, в думах весь:
«Зря болтают люди, что ли, будто край у поля есть?
Будто бы - молочны реки и кисельны берега,
Будто бы - недолго ехать и недолго запрягать,
Будто - воля, конь казацкий, ладный домик и уют,
Надо только оказаться там, на самом на краю».

Через кочки, через ямы, сквозь крапиву-лебеду
Афанасий шёл упрямо и твердил: «Дойду. Дойду.
До зарезу, братцы, надо поглядеть одним глазком».
Афанасий семь раз падал, восемь - проползал ползком,
Продирался сквозь лишайник, сквозь густые ковыли,
Семь чертей ему мешали, восемь пастырей – вели,
Семь ночей – с пути сбивали, восемь звёзд – лучину жгли,
Семь смертей – одолевали, восемь жизней – берегли.

Эта русская забава – умирай да оживай.
Не налево, не направо, а вперёд, на самый край,
Шёл по полю Афанасий.
Семь на восемь. Восемь на семь…