Несостоявшаяся студентка...

 
       Вот и всё. Школа позади. Экзамены, волнения, выпускной бал. Нет даже передышки, завтра утром на поезд. Здравствуй -  Москва.
       Поезд пришёл в Москву рано утром, на Савёловский вокзал. Я в Москве       и раньше бывала, поэтому, не теряя времени, не смотря по сторонам, быстренько побежала по перрону. Мой видавший виды, незаменимый коричневый чемоданчик ощутимо оттягивал мою руку, потому что все учебники я везла с собой. Туфелек на высоких каблуках у меня сроду ещё не бывало. Мои чёрненькие туфельки на низком каблучке, покрытые собственноручно мебельным лаком по случаю поездки в столицу, отлично мне служили. На мне было любимое чёрное платье с коротким рукавом, с белой отделкой по вороту и белыми пуговками, ремешок на тонкой талии. Стриженые тёмно-русые кудряшки без всякой особенной причёски обрамляли моё круглое, наивное, не накрашенное лицо с огромными голубыми глазами, глядящими на весь этот мир        с восторгом и ожиданием чуда.
       До инженерно-физического института на Каширке я добралась без проблем, разобралась, что к чему, узнала, где подают документы на поступление.           На электронном табло мелькали конкурсные баллы на место по всем факультетам,    но мне надо было только туда – на факультет кибернетики и вычислительной техники. Конкурсный балл туда был девять, но меня это нисколько не смутило. Не потому, что я была такая смелая и самоуверенная, а просто потому, что бестолковая. В ожидании очереди на прохождение медкомиссии, я присела на скамейку возле входа. Вот тут только у меня появилось время оглядеться. Группами и парами, и в одиночку, стояли и сидели абитуриенты,  все лучше меня одеты, многие с папами и мамами, у них     и осанка-то была другая, уверенная в себе. Из чёрной «Волги», подкатившей        к самому входу, величественно вышла красивая девица, в ярко-красном костюме,       в туфлях на высоком каблуке. В сопровождении не менее величественного папаши она отправилась в приёмную комиссию. От всего увиденного я как-то растерялась, почувствовала себя сиротой в этом огромном городе. Но я уже тогда была стойким солдатиком. Мне мама всегда говорила: «Нет слова «не могу», есть слово «надо». Хотя я теперь никак не могу понять, как нас, провинциалов, могли родители отпускать одних, в такую даль, в чужой город, в неизвестность.
       Медкомиссию я пошла без проблем, деревенская закалочка и трудолюбие укрепляли организм получше любого фитнеса. Мне дали направление в общежитие, студенческий городок находился неподалёку, я быстро устроилась. В комнате нас было четверо. Все девочки настолько разные, что просто интересно было наблюдать.
       Первая, Валентина, не помню, из какого города была, но очень колоритная личность. В ярком шёлковом халате, с маникюром, ростом выше всех нас, но, правда, фигуристая. Курила, разговаривала смело и небрежно, не занималась совсем,        и делала причёски в парикмахерской чуть ли не каждый день. Видимо, у неё уже всё давно было «схвачено», о чём я лично тогда и понятия не имела, как оно бывает.
       Вторая, Людмила, была худенькая,  бледненькая, интеллигентная девушка   
из Липецка, не уверенная ни в чём, но очень старательная, аккуратненькая         и приятная в общении. Она целыми днями сидела или лежала на кровати, учила, разговаривала мало, смеялась тоненько и нечасто.
      Татьяна, третья обитательница нашей комнаты, из Дубны. Она не была красавицей, но имела отличную спортивную фигурку  - занималась фигурным катанием с детства. Смелая, даже нагловатая, но почему-то тоже курила, и была немного ленива для того, чтобы упорно заниматься. Они сразу скорешились с Валентиной,   
на нас поглядывали свысока. Быстро определили, что я первой вылечу, не сдать мне экзамены. А вот фиг вам всем! Я сдала всё, только физику на тройку, и не прошла, естественно, по конкурсу. А они друг за дружкой провалились на экзаменах.
      Реакция у всех была тоже разной. Валька материлась и швыряла свои вещи     в чемодан. Людмила тихо плакала и сама себя уговаривала, что сдаст ещё куда-нибудь. Татьяна переживала, но больше не за себя, а за родителей, боялась возвращаться домой. Ну, а я, грешная, вообще не знала,  что теперь делать. Мечты рухнули.
      Сложила свои вещички в родимый чемоданчик и снова отправилась             на Савёловский вокзал. Помню, купила пирожков с повидлом, штук  шесть, сидела   
и ела их,  ела. Думать ни о чём не хотелось. Не хотелось и оставаться в родной деревне, что там делать буду, не представляла...