Look

Стакан опустел. Чувство жажды, увы, не исчезло.
Куда-то идти невозможно по той же причине,
что есть у истока рождения. Каменным жезлом
приходится тыкать в лицо обновленной кручине

по старому миру. Пойти бы куда-то нажраться,
чтоб после уснуть в недокопанной яме для скачек
написанных пегих, что больше привыкли по плацу,
а не по иллюзиям. Сон заменяет удачу,

когда за окном лишь нагретые листья. Романы
случаются чаще в строфе на граните, а в книгах -
сплошная помойка рассказов о грезах и планах
на новую вечность, зажатую створками мига.

Но все попривыкли. Стараются слиться со строчкой
о чем-то высоком, что станет потом облаками,
и выпросить право поставить ненужную точку
чтоб выбросить этот расписанный предками камень.

Резоны… резоны… А что в них резонного? Дроби
решенных по случаю формул возможного счастья?
А может, спокойствие сердца, что утром угробит
не ставшие целым осколки рифмованной части?

И снова без цели. И снова без тени ответов.
Орать бесполезно, молчать - до уродства прекрасно,
а значит - я жив. Пусть ожившим на выдох скелетом
с табличкой «Подруливай. Это умно, но опасно».