Мужчины и слизняки

Глава семьдесят пятая. Витебск. Мужчины и слизняки
Ангелы – это обратная сторона Демонов. Они также пронизывают пространство. Мне как-то симпатичнее они, чем эти сусальные куклы с добрыми намерениями и блаженными личиками.
 «Идеальных мужчин – не бывает. Нужно их создавать. Куй счастье своими руками. Точнее головой говоря нужные слова».
День выдался погожим. Поэтому добрались до Витебска они с Гансом без проблем. Теперь он выполнял роль ее хвостика. Ганс. Казалось, забыл о главной цели своей миссии. Он убедился, – Марина умная, и интересная девушка. Стройная, с крепкими ногами твердо стоящая на земле. Их отношения невольно диктовала она. Сначала невольно она мстила через него всем мужчинам. А потом ей стало его жалко. После она задалась идеей слепить из немца настоящего мужчину. Того, кто ей был нужен. У нее. Конечно, были сомнения – Ганс свалился на нее слишком неожиданно. Но чем больше она общалась с ним, тем больше он ей нравился. Да и в журнале она выписывала, писалось: идеальных мужчин – не бывает. Нужно их создавать. Куй счастье своими руками. Точнее головой говоря нужные слова.
В моем случае – мозгами. Именно об этом она думала, трясясь вначале в экипаже, а потом электричке.
   Витебск. 1914 год. Ярко светит солнце и настроение у горожан и горожанок прекрасное. А особенно у нее. В своих девичьих мечтах она тысячу раз воображала этот момент. И вот они идут сейчас рядом. Он и Она. Только чего-то не хватает. Марина знает. Мечта в мечте. Время для принятия важнейших решений. Но вначале… она еще раз его проверит. Она посмотрела на Ганса и спросила:
– Мне идет это зеленое платье в горошек?
– Платье? Да, очень идет! – расплылся в улыбке он.
– Послушайте Ганс, почему вы такой бесхребетный слизняк? – Марину неожиданно обуяла непонятно откуда взявшаяся злость. Ганс соглашался почти со всем, что она скажет. И в ней возникло такое чувство, будто его и нет вообще.
– Что? Майн фройляйн!* что вы такое горите Марина? Я имею свое мнение. Мне просто вы очень нравитесь – во всех гранях и аспектах жизни!
– Гранях и аспектах жизни! – передразнила его девушка, – это же надо такое сказать!
– Вы человек очень разумный и трезвомыслящий, поэтому я со всем соглашаюсь.
– Это я-то трезвомыслящая? – изумилась Марина, чем больше он соглашался, тем больше она злилась. Ей хотелось уколоть его так, чтобы он завертелся как юла, – готов ли ты прыгнуть вооо-о-он с той крыши церкви?
– Той церкви? Зачем? я же погибну!
– Но зато все узнают – вы погибли из-за любви!
– Да, это великолепный поступок. Но очень-очень глупый. Ведь меня с вами не будет. Кто же будет так любить вас сильно?!
– Вы считаете, Ганс, – официальным тоном бросила Марина, – что кроме вас никто меня не полюбит? Я что, такая уродина?
Ганс озадаченно посмотрел на девушку.
– Просто вы для меня – богиня! Я люблю тебя не только за внешнюю красоту, но и внутреннюю. Конечно, если вам не нравлюсь, вы может е мне сказать об этом, – в заключительных словах Ганса читалась плохо скрываемая грусть.
– Ганс, я сейчас говорила не о любви. Я хотела узнать ответ на вопрос: почему ты такой слизняк?
– Я? – Ганс озадаченно посмотрел на девушку. Он вспомнил банкира – девушки хотят любви, счастья и… еще многого чего они даже сами не понимают. Как ты можешь понять ее, если она сама себя понять не может?
Он тяжело вздохнул и сказал,
 – я многогранная личность. Не надо судить меня по каким-то отдельно взятым фрагментам.
– Скажешь тоже – фрагментам! Ты кусок фрагмента? – Марина пришла в радостно-позитивное настроение:
 – Скажи мне «фрагмент», ты любишь сухарики с изюмом?
– Да.
– А меня?
– И тебя.
– Тогда в чем разница?
Ганс замялся.
– Ты просто готов делать девушке все, что она попросит. Правильно? – подсказала ему Марина.
– Да! Да! – воскликнул Ганс обрадовано.
– В общем, я так и поняла. У тебя любовь – рабская. Так?
Ганс поморщился:
– Нет, я просто тебя люблю. Это и есть правильные отношения между мужчиной и женщиной.
– А у меня любовь – это не только отношения между мужчиной и женщиной. Я чувствую, что люблю сейчас всех. Весь мир! И даже тебя, Ганс! Со всеми твоими недостатками!
Ганс посмотрел на нее с благодарностью. Он чувствовал – влюбляется в Марину все больше и больше и ничего поделать с этим не может.
Марина улыбнулась.
– Хочешь меня поцеловать?
– Хочу.
– Тогда поцелуй меня, дурачок, в левую щечку. Только без особого рвения – на нас люди смотрят.
Ганс покраснел и нежно чмокнул ее в щеку.
– А теперь в левую ягодицу.
– Что?
– Ну, давай же! Целуй! Я так хочу! – и Марина в упор посмотрела на Ганса.
– Нет.
– Что нет?
– Не буду.
– Почему?
–  Не буду и все! – Ганс обиженно насупился.
Марина расцвела:
– Ганс, какой же ты молодчина! Молодец!
Она крепко обняла его и поцеловала в губы.
– Ты чего? – отстранил он ее от себя.
– Просто ты не такой мягкотелый, как мне показался. С характером. Мужским характером.
Ганс озадаченно посмотрел на нее и в нем читался немой вопрос: и что я такое сделал? Кто поймет этих женщин?
В таком приятном расположении духа они и подошли к почте.