Диалектический эксгибиционизм

Я совету Хайяма решительно внял:
Распечатал вино и "Эвтерпу" обнял.
Только рифмами стало нутро согреваться,
Вдруг явилась жена!
                Не слезая с коня,
Сковородкой взмахнула, как шашкой Будённый.
Я на месте застыл, будто в чреве Иона,
И кухонная утварь сразила меня.

Пустота.
          Помню только круги на воде
И бенгальский огонь сыпал искры везде.
Ещё голос за кадром, знакомый до боли,
Говорил о чертях с сединой в бороде.
В голове на дарбуке плескал мумий тролль.
Чёрт в халате играл явно женскую роль.
Мизансцена светилась огнём преисподней,
А в портьере барахтался "голый король".

Босх и Гойя от зависти млели в углу,
Удивляясь такому вселенскому злу.
Даже Климт и Дали нервно трубки курили,
Добавляя в табак экзорцизма золу...

Был ли Воланд и иже с ним кот Бегемот,
Я не помню…
        Но кто-то же пел "Поворот",
На волынке играя смычком контрабаса
У распахнутых настежь покровских ворот.

Этот разума сон оборвал жуткий звук:
Мне почудилось, будто огромный паук
Оплетает меня путиной, как муху,
Сотней липких, мохнатых паучьичих "рук".

Из тумана страстей возвратилось чутьё,
Разделивши фантазии и бытиё.

От Эвтерпы и рифм и следа не осталось.

Сковородкой по тыкве нельзя, ё моё!