Таланту Льва Толстого. Драться за пределами России

   « Россия не в Москве, она в сердцах её сынов!»
Мир мудрых русских  – он таков!
Так было и так будет
Тысячи тысяч веков!

    В то время, как Россия была до половины завоевана
и жители Москвы бежали в дальние губернии,
и ополченье за ополченьем поднималось на защиту нашего  Отечества,
невольно представляется нам, не жившим в то время там  в какой-либо губернии,
что все русские люди от мала до велика были заняты только тем,
чтобы жертвовать собою, спасать отечество
или плакать над его окончательнй погибелью совсем.
    Рассказы, описания того времени все без исключения в городах и селениях русских
говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе
и геройстве русских.
В действительности же не всё было так у русских.
    Мы не  видим всех тех личных, человеческих интересов,
которые были у людей того времени .
Большая часть людей того времени
руководились только личными интересами настоящего, порученного им.
И эти-то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Многое было пручено именно им!
   Те же, которые пытались понять общий ход дел, часто видели всё навыворот
и всё, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором,
Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства,
толковали о настоящем положении России со своим невеликим кругозором,
невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи,
или бесполезного осуждения и злобы на людей,
обвиняемых за то, в чём никто не мог быть виноват, но был подвергнут невероятной лжи.
    В исторических событиях очевиднее всего –
запрещение вкушения плода древа познания.
Всё же бессознательная деятельность приносит плоды
и человек, играющий роль в историческом событии, сразу не понимает его значения -
без всякого сомнения!
   Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было в истории века,
чем ближе к тому событию было в нём участие человека.
    В Петербурге и губернских городах, отдалённых от Москвы,
дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу
и говорили о самопожертвовании и желании сражаться в самой Москве;
но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве…
   Николай Ростов,  ежели бы у него спросили:
что он думает о теперешнем положении России?
Он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие в армии России,
а что он слышал -  что комплектуются полки в глубине России,
и что, должно быть, драться будут  ещё долго и за пределами России!
____
Таланту Льва Толстого. Действительность…
Л. Н. Толстой. Война и мир. Том четвертый. Часть первая
IV
В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью.
Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских.
В действительности же это так не было.
Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени.
А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из-за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дела, а руководились только личными интересами настоящего.
И эти-то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват.
В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.;
но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке-маркитантше и тому подобное...
    Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России.
Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.