Сказы про Ивана-богатыря. Переход

Солнце всходит над Землею, тихо по небу идет,
Лишь вечернею порою пост Луне передает;
А само оно опять до рассвета будет спать.
Повелося так давно, кто был первым, – никого
Из счастливцев не осталось, довелось кому, досталось
Первым наблюдать закат, вот уж был, наверно, рад!
А хотя, пожалуй, нет…  – был ему милей рассвет,
Возрождение светила, то-то радости, чай, было?!
Угасание ж,  закат  был скорее страшноват…
Ведь а ну как не вернется, не разбудит, не проснется
Благодетель - солнышко, выгорев до донышка?..
Думал Ваня думы эти, наблюдая на рассвете, –
И вставать ему не лень, – как рождался новый день.
Ваня с Маней были снова на побывке в «Пирогово»;
Нынче что-то не спалося,  притомился на покосе
Он  вчера…  –  к  тому  ж…  –  жара!..
И поднялся поутру потоптаться по двору;
Не стерпел, не удержался, вышел в поле прогулялся,
А потом уже в лесу пил прохладную росу…
…Созерцая с упоеньем дня чудесное рожденье,
Ваня вспомнил о поверье, что жило в селе давно,
– Занимало его мысли с ранней юности оно!..
Будто тайные гиганты – великаны иль атланты –
Разом в круг собрали камни и заклятие свершили,
Тайной силой превращенья это место наделили;
Кто туда вдруг попадал, тот бесследно исчезал,
Зверь то будь иль человек, словно не было вовек!
Люди в тех местах бывали, что-то тщательно искали,
Измеряли, проверяли, внутрь даже залезали…
В результате ж заключили в окончании всего,
Что-де это только байки, больше нету ничего!
Сами, мол, сюда сумели эти камни натаскать,
Порезвиться захотели, чтоб туристов привлекать;
– «Никакой в них нету силы, а булыжники – с могилы,
Лучше Бога не гневите да обратно их верните!..»
– Вот таков от этих пор был ученых приговор,
Как набат в колокола… (но молва в селе жила!..)
Не случайным видно разом вспомнил Ваня вдруг об этом,
Недалёко тут то место…  – напрямик, так вовсе рядом.
Как же быть теперь Ивану: верить, иль не верить?!
И решил он, как бывало, сразу же проверить;
Но сегодня как на грех не простой был вовсе день:
Оживали  даже  тени,  выползая  на  плетень…
С давних пор известен он, праздник, и немалый,
Что  зовут  Иванов  день,  –  Ивана  Купалы!..
Что обычно невозможно,  в этот день случается,
И мистерий, жутких таинств много совершается.
В праздник сей, на все лады, веселятся колдуны
И резвятся ведьмы…  – знать, тайное им ведомо!
Верховодит  –  Сатана,  в небе  –  полная Луна…
…Но Иван того не ведал, смело к кругу он пошел,
Осмотрел его, обследовал, занимательным нашел.
Камни вправду, знать, с могил, и на них орнамент был:
Непонятной тайной вязью воедино круг завязан…
Ваня сунул руку в круг,  – нет ее…  – исчезла вдруг,
Удивился:  интересно…  – не простое, правда, место;
Ноги сунул…  – тоже нет –  потрясающий эффект!..
Ног своих не увидал он,  будто сроду не бывало.
Раз пошло такое дело,  ставит он вопрос ребром:
– «А что будет, если взять да внутрь влезть целиком?!»
Не простое это дело,  не понять в один момент,
Но решил тогда он смело: – «Проведу эксперимент!
Руки, ноги не отсохли, так и сам, поди, не сдохну?..»
Призадумавшись, до смеха ли? всё ж сказал себе «Поехали!»
И полез в проклятый круг… – если б знал он только, друг,
Что увидит за кольцом,  что его там ждет потом?..
Чудеса одни и сказки,  как уж есть –  все без прикраски!
Жизнь закрутит колесом,  вихрем закружИтся,
А дорога в отчий дом…  – словно испарится.
Может быть, тогда не стал бы залезать в него, бежал бы
Поскорей,  стремясь забыть,  и  как можно дальше;
Но теперь – не изменить,  круг не любит фальши:
Двух решений не бывает,  одного  –  не изменяет.
…Был колодец непростым, вовсе не безделицей,
Средоточьем тайных сил, что вдоль камня стелются;
Раз в году он оживал  и  являл могущество,
Мало кто во всём познал суть его и существо.
Потаённым являлся, секретным путем,
Колдунами всесильными сделанным;
Он тоннель открывал единенья миров,
Охранялся  заклятьем  неведомым!..
Но Иван по несчастью не ведал того,
Бодро вышел с него в другой плоскости,
Вроде всё как всегда:  небо, лес, облака,
Только что-то не так… – понял вскорости.
А картина проста: выйдя с нашей поры
Или  мира  –  живым  в  идеальности  –
Совершил сквозь пространство и время прорыв,
- Оказался в иной он реальности!..
Но, об этом не зная, шагает тропой,
Напевая  «дубинушку»  весело…
Только вдруг замечает, иль чует душой, –
Неродное здесь что-то подмешано!?
Лес совсем непохож…  – и на сердце боль,
Солнце тоже изменилось, помоложе, что ль?..
Быть бы речке недалече,  так ведь нет ее,
Непорядок, в самом деле,  ох ты, ё-моё!..
Это что за чертовщина, что за ералаш?..
Мир какой-то незнакомый стал: не мой, не наш!?
Лучше будет возвратиться,  через круг пройти,
Не то впору заблудиться,  аль с ума сойти…
…Ваня круто развернулся,  двинув путь назад,
Стал искать со страстью круг он будто тайный клад.
Всю кругом обшарил местность вдоль и поперек,
Только нет камней на месте, словно уволок
Кто-то их забавы ради на фундамент иль ограду;
Хоть не просто, ведь огромны валуны и неподъемны,
Да и не взял бы их никто, - место проклято давно!..
…Но камней на месте нет,  и сокрылся даже след…
– «Всё не просто и не вдруг, зря я лез, похоже, в круг;
Только что теперь пенять, ведь живой, пойду гулять,
Похожу  по  краю, глядишь, чего узнаю...
Вдруг томлюсь напрасно, и всё не так ужасно?!
Чтоб разведать поскорей, встретить надобно людей,
Обо всем порасспросить, по душам поговорить,
А потом уже решать, как там быть и поступать…»
Утвердившись мыслью в том, Ваня вновь пошел путём
Тем же, а не новым;  всё-таки знаком он стал ему,
Пусть лишь чуть-чуть,  но роднее как-то путь!