Сказы про Ивана-богатыря. Пирогово

Шаг чеканя по дороге, вспоминал Иван о Боге,
О былом житье-бытье,  а в душе-то колотье...
Изменились, что ль, законы у земного бытия,
Или «крыша укатилась», сумасшедший, может, я?..
Да как будто не похоже: дважды два – четыре тоже,
Помню математику,  –  видно, всё ж не спятил я!..
Кто ж тогда рехнулся,  мир?  или мира командир?!
Нет, Господь тут не при чем, он-то знает что почём,
Знать, достал мне из заначки потаённую задачку:
– «На, мол, Ваня, погадай  –  на досуге  –  отгадай,
Что в ответ в головоломке? не помочь тут даже «фомке»,
Не раскрыть секрета тайны,  и ответ – необычайный!
Не узнать с наскоку;  надо всё обмозговать,
Пораскинуть, посчитать  и  увидеть сбоку,
В измененном ракурсе;  может быть и запросто
Всё откроется тогда,  а возможно, никогда
Не найти ответа…  –  коль в природе нету!?
Но тревожит мозг мыслишка, что разгадка где-то близко,
Дух терзает интуиция,  –  мозгатаки репетиция;
Нет, пока я не готов разгадать сей квадрослов…
Мыслей много, слишком тесно в голове, но не известно,
Где же корень,  суть-зерно  в этом уравнении?..
Видно просто не хватает для решения времени.
Пусть  уж  жизнь  –  как  есть  –  ведётся,
А ответ и сам найдётся  вдруг как озарение,
Опрокинув вверх ногами все иные мнения.
Истина не в середине, как вода в плохом бензине,
Как в грибочках маринад, а скорее где-то – «над!..»
Выше «да» и выше «нет» сути сущности предмет, –
Размышлял, шагая, Ваня, – эх, сейчас да кабы в баню,
От  души  попариться, –  сразу дух поправится!»
…Вдруг увидел: деревенька небольшая перед ним.
Деревянные избушки, словно бабушки-старушки,
Сиро - утло приютились и деревьями укрылись,   
Вьётся  змейкой  с  труб их  дым…
Что-то Ваню за живое  взяло крепкою рукой,
Он почувствовал родное обострённою душой;
Так знакомы косогоры, речка, пруд, дубравы, боры…
Видит вновь, но всё не ново: – «Боже, это ж «Пирогово»!
Впрочем, верен ли ответ?  ведь таким не знал я,  нет,
Никогда села родного, аль мерещится мне снова?
Сон  ли  это  наяву  или,  может,  «дежа вю»?..
Здесь я точно в первый раз, но знаком определённо
Незатейливый пейзаж,  хоть и сильно изменён он.
Надо б дело прояснить,  у людей порасспросить».
…Затянув ремень потуже, Ваня без сомнений тут же
Путь направил в поселение (видно, свыше повеление!)
Вдруг заметил: недалече собралось как будто вече:
Дети, бабы, мужики в круг собрались у реки,
Обсудить  заботу,  знать,  затеял  кто-то…
Ваня быстро понял суть, чуть стерпел, чтоб не прыснуть.
Дело вроде бы простое,  лишь пустяк,  не более,
Но, однако, если вникнуть,  – грустная история!..
…Оказалось, что проблема тут такая,  вот дела,
Не найдут никак названья поселяне для села…
Дело,  право,  странное  и  совсем  не  ладное,
Сколько лет уже живут, только воз и ныне тут:
Нет у них названия, чтоб было всем в желание.
Что поделать можно тут?  давит души горя спуд,
Дело окаянное…   –  село-то  не  назвАнное!..
Вот опять в который раз собрались (авось Бог даст?)
Отыскать  название,  ведь  думали  заранее.
Только, видимо, лукавый вновь творит себе забаву…
…Деревенский этот сход и не мнил такой исход:
Нет единства мнения – такое вот недоразумение!
Кто-то хочет « Липовку», ну а кто-то «Дубовку»,
А  кому-то  по  душе  отчего-то  «Прудовка»…
А кого-то прохватило, как простуда в сквозняки, –
Подавай им, непременно было чтоб – «Березники».
Есть и те,  кому милее,  краше всех обновка –
Чтоб звалась их деревенька именем  «Сосновка».
И немало возжелало жить в деревне «Ельниково»,
Ну а кто ленив от роду – прокричал: «Сидельниково»!
В результате ж вышло лихо: ералаш, неразбериха,
Чехарда  и  каламбур,  ёлки-палки  и  сумбур…
Будто дойная корова – ты представь – без вымени?!
Вновь осталась деревенька сиротой без имени!..
Не сыскали до сих пор для нее названия,
Плачут бабы, мужики в горе от отчаяния…
…Ваню жители тепло, увидав, приветили,
Будто старые друзья все радушно встретили.
Даже сельский Голова, что зовется староста,
Говорил ему слова: – «Здравствуйте, пожалуйста!
Рады  очень  мы  всегда  дорогому  гостю,
Заходите, как домой, – милостиво просим!
Вы злодейского врага одолели с честью,
И за то богатыря ждёт наш пир почестен».
Раньше всех о битве с змеем среди прочих он узнал, –
В самодельный перископ из стога сена наблюдал!
Хоть до самого скончанья поединок не узрел,
Сообщать благую новость о победе полетел
Он тогда односельчанам, семеня ногами рьяно.
Посему о продолжении эпопеи той не знал,
Как Иван на пару с змеем с мертвяками воевал;
Их битва сделала роднее и каждый другу другом стал!
Что ж, душе с того не больно, меньше будет святотатства:
Лучше будут спать спокойно, коль не знают про богатства.
…Ване дышится легко, глазу – изумление:
Стародавнее житье…  –  сердцу умиление!
Но жила в селе беда,  нету в том сомнения:
Чахло, дряхло тут всегда мужское население…
Всё хилее раз от раза;  и отколь пришла зараза
И откуда та напасть?  могут вовсе ведь пропасть,
Выродиться  жители…  –  очагов  хранители!
 Как же тут решить проблему, и какой найти ответ,
Не исчезли чтоб мужчины, не сошли совсем на нет?
…Тут хитрюга  староста (знать, ума большого!)
Обнаружил запросто путь решения простого;
И собрав безмужних баб, тайный им наказ даёт
Охмурить любовью Ваню, чтоб иметь с него приплод:
– «Род наш дюже нездоровый, есть возможность укрепить,
Богатырской силой новой надо племя окропить!
Вам секретное заданье: чтоб наследник был от  Вани, 
– Нам Господь послал не зря на постой богатыря!»
…Молодицы-то и рады,  им приказа и не надо:
Им  итак  Ванюша  люб  пуще  соболиных  шуб!
Но ему, вишь, не по нраву здешних кралей естество,
Сторонится как отраву, надо в помощь КОЛДОВСТВО!
– «Для поднятия веселья принесу я с леса зелья,
Подмешаете в вино… – будет ваш он всё равно;
Никуда не денется,  скатертью расстелется,
Не  шутейные  дела,  –  зелье  не  безделица...
– Заключил с тем Голова,  – будет ваш он однова!»
…Жил колдун в далёком лесе, одиноко – бирюком,
Знал все снадобья на свете, с каждой травкой был знаком;
Приходили за советом по потребности к нему;
Хоть и был он нелюдимым и не очень-то любимым,
Будь зимою то иль летом, на закате иль с рассветом,
Но отказу никому от него тут не бывало;
Много он умел чего, да и знал ведун немало.
От всего имелось зелье: от горячки, от похмелья,
От простуды и икоты, от напасти вроде рвоты.
Ну а ежели нуждался в тайных вспоможениях кто-то,
То творил колдун заклятья: привороты, отвороты…
Помогал во всём и всем, но молчал как будто нем
От рожденья был всегда; говорил лишь сам с собою
Или с полною луною,  крайне редко…  –  иногда.
Сколько лет ему?  – премного, но известно только Богу,
Белый старец весь как лунь, упадет, кажись, лишь плюнь;
Но  физическая  немощь  укрывала  духа  мощь…
В ней колдун не знает равных: магий властью облечен,
Из волхвов великих, славных, в тайных знаниях учён.
…Вот к нему под вечер самый заявился староста:
– «Вечер добрый, мой отец, здравствуйте, пожалуйста!
Привело  меня  к  тебе  не  пустое  дело,  –
Может это рок в судьбе,  – мастер ты умелый;
Бык наш что-то захворал, знать коров не хочет,
Впору  их  осеменять,  а  он  рога  воротит!
Ты бы в деле пособил да микстурою снабдил,
Чтоб помочь бедняге…  –  трудно бедолаге!»
…Посмотрел в глаза ведун, лишь сверкнув очами,
Грозен был, как бог Перун, а в душе – печали…
Видел всё насквозь старик, ведал и причину,
Но не выдал это крик;  дал он для почину
Зелья, что припасено было в полнолуние,
Жару полное оно… – страстного безумия!..
Тайна ведома волхву, знал, что путь неправеден
И родит потом молву, кривотолки, навети;
Но известен результат был ему заранее:
Исцелить мужчин он рад, пусть живут как ранее
На селе богатыри  –  не один, не два, не три, –
Пребывает всем назло богатырским всё село!
Свечку он тотчас поставил с тем на аналое, –
Может, Бог простит сей грех, дело-то благое?
Староста исходу рад, побежал вприпрыжку,
Но побил в дороге град сильно коротышку…
Зелье всё же сохранил, трудно было, не сгубил,
Ведь клялся пред ликами совершить великое!
… Голова, как обещал, слово данное сдержал:
С благодарностью и в честь Ивановой победы
Праздник сделали большой, позабыв все беды.
Пир  на  славу  завели,  полилось  веселье…
Но Иван сидит, грустит, словно он с похмелья.
Много молодиц вокруг, глаз не сводят с Вани,
Но не рад тому наш друг,  –  думает о Мане!
И не ест почти  – одно –  тянет брагу да вино.
…Подмешали Ване зелья, что колдун могучий дал,
– Для поднятия настроения он быку его давал;
Чтобы тот, в лугах гуляя, не одну траву щипал,
– И про коров не забывал!.. (доля уж его такая...)
…Выпив жуткий эликсир, побежал Иван в сортир, –
С непривычки «пронесло»…  а потом как понесло!!!
Стал ловить он молодух  и «топтать», как кур петух!..
Лишь тряслись кусты, деревья да летели с пухом перья!
Всех к утру переловил,  и свалился сам без сил…
Рады дюже молодухи,  а их пуще  –  староста:
План его осуществил наш Ванюша запросто!..
Хоть того совсем не ведал, тайный умысел не знал,
Что он выпил за обедом страстный пунш-оригинал.
…Утро радует погодой, светом начало плескаться,
А Иван лежит колодой,  нету сил ему подняться.
Молодухи ж веселятся,  к Ване лезут целоваться…
Только Ване не до смеха, но и, в общем, не до слёз,
Изменил он спьяну Мане,  на душе теперь мороз.
Хоть и был по тайной воле в состоянии аффекта,
Но такого секс - эффекта не имел он в жизни боле…
И побить рекорды эти вряд ли сможет кто когда:
«Осчастливил» полдеревни он за ночь,  вот это да!
Молодухи  слезы  лили  от  восторга  иногда…
…Чтобы  дух  восстановить,  истопили  баню;
Всей гурьбой несли молодки на носилках Ваню!
И конечно, не забыли, с зельем миску прихватили:
Был Иван хорош вчера, повторить процесс пора,
Закрепить верней успех, чтобы не было помех,
Сто  пудов  гарантия;  велика  у  зелья  сила,
Тайной властью осенила колдовская мантия!..
…Долго  парили  его  в  баньке  молодицы;
Вышел Ваня, свеж лицом, а за ним –  девицы,
Все довольны, веселы,  – эк их раскудесило!..
Что  там  парили  они:  пятки  или  спину?!
Не обмолвились, ни-ни... (не ищи причину!)
Только с той поры в селе шло преображение:
Появлялся богатырь в каждое рождение…
…На том памятном пиру много было угощений,
И обилье разносолов укрывало верх столов;
И немало животов там получило утешение,
Наедались до отвала, как всегда, обык таков!
Только Ваня не увидел, а усердно ведь старался,
Не приметил среди трапез им любимых пирогов;
Хоть, понятно, трезвым не был и нечаянно отведал,
А верней сказать, набрался, нахватался, нализался
Он спиртного почему-то незаметно сверху норм. 
Получилось у него… – да, опьянел, так что ж с того,
С кем то не бывает?  –  с тем, кто не пьет или скрывает
От прочих пагубную страсть;  или же болен, впору пасть
И в час любой в могилу…   –  когда от роду хилый.
…Ваня эпизод прискорбный тот совсем не забывал;
А как форму поднабрал, тут же свой вопрос задал
Гневно поварихам: – «Что ж на праздник-то таков
Нахалтурили вы лихо, не постряпав пирогов?..»
Но они на самом деле от того лишь обалдели,
Друг на друга поглядели, как сороки загалдели.
Понял Ваня в результате какофоний разных слов,
Что они-де в своей жизни не знавали пирогов,
Термин сей им не знаком, и они тут ни при чём.
– «Ничего  себе  потеха, –  не  знавали  пирогов?!
Надо б вам за это дело взять да всыпать батогов!
Ну да дело поправимо…  – я серьезно, не шучу, –
Коль хотите,  так я мигом ремеслу вас обучу!..
Первым делом, с пылу-жару, ставьте, бабоньки, опару
Да в тепло ее  –  на печь, пусть подходит, а уж печь
Пироги позднее будем,  –  вкуса с этим не убудет.
А вначале  замешаем, скалка есть, так раскатаем,
На слои распустим тесто;  приготовим как картинку 
Всяко - разную начинку,  –  в пирогах ей место.
А потом соединим уже их вместе, стык закрутим,
Вот тогда-то в жар на печь и пироги запустим!
Пусть себе пекутся…  –  с мясом и капустой,
Можно с рисом и яйцом, сладкий сделаем потом,
В завершенье –  для десерта в окончание концерта.
Сотворим в один момент весь пирог-ассортимент!»
…Дружно, весело, с задором бабы с Ваней-командором
Тяпали и ляпали, и наконец настряпали
К изумленью знатоков, целую гору пирогов;
Румяно-ароматные, как пряники печатные,
Нюх задорят и влекут, слюньки искуса текут…
А отведав дивный вкус кушания нова,
Все селяне как один от счастия такого,
Порешили в тот же день, мозг не правя набекрень
Да не гадая снова,  звать от этих пор село –
Всем то названье мило – только «Пирогово»!
…И теперь Иван узнал сведение тайное,
Как родилось, появилось чудное название
У родимого села;  но несчастие случилось:
Роковая цепь событий затеряла эту бытность,
Память стерла,  извела,  и история забылась…
Бог же дал ему возможность эту суть восстановить,
Чтобы он узнал начало,  как имело место быть!..
…Отдохнув в селе немного, заскучал Ванюша тут,
Сердце просится в дорогу, и душа изведать путь
Новый трепетно желает;  он о том оповещает
Без задержки старосту, вслед за этим запросто
С населением простился и в дороженьку пустился.
Молодицы без заботы Ваню не оставили,
Провиантом до зубов молодца заправили;
Пожелав удач в пути, все шептали:  «Заходи!..
Будешь в наших коль краях, ты для нас как падишах,
Наших дум властитель, сердец повелитель…
Рады мы тебе всегда,  заходи хоть иногда!»
…Ваня что-то промычал на прощание в ответ,
Хоть не понял даже сам, то ли «да», а то ли «нет».
Что случится впереди –  небесам лишь ведомо,
И не мог он обещать, коль не знал заведомо.
Вновь пустился в дальний путь, в мир познаний,
Не  свернуть,  видно,  с  хлопотной  стези…
Даже, если наказание, всё же это тоже – жизнь!
Хоть живут в душе печали, ведь о круге, о портале
Здесь и слыхом не слыхали,  будто не было его…
Потому скребут немножко на душе Ивана кошки
В  поминании  об  этом  временами  оттого…
…Но по духу он боец, знает:  это  –  не конец,
И жива еще надежда, хоть не та уже что прежде.
Только вырос он с юнца, и бороться до конца
Будет здесь за возвращение в мир родной,
И поражения  –   не потерпит  –  не такой!
Хоть, наверное, и легче оказался б путь иной…