На Земле Рассейской, древней,

На Земле Рассейской, древней,
Где нет спроса на покос,
Скромно теплится деревня,
То не ферма, не колхоз...
Жадна поросль деревьев,
Дефицитным стал  навоз!

Уже даже не селенье,
Домов - пальцем перечесть.
Старые сараи с кренью,
Лавочки скучают в сени,
Где антенну держит жердь,
Комаров жрёт круговерть.

Нет родней тебя, землица,
Заманили города,
Только часто пашня снится,
Где и тучи, и зарницы,
Льёт с небес, как из ведра,
И камыш бдит у пруда.  

По обочинам дороги
Пышно зреет БОРЩЕВИК.
Кошка млеет на пороге,
Мышь с семейством в старом стоге,
С лужи луч пускает блик,
И ПИОН под ливнем сник.

По полям пылит дорога,
Духом полнится земля.
Гравий к отчему порогу,
И иконки вдоль руля.
На сидении корзинка,
Она явно для груздей.
Пашня яркою картиной
Отдыхает от людей...

Лето встретит ОДУВАНЧИК,
В желтый цвет поля зальёт.
Потом в СИНИЙ сарафанчик
КОЛОКОЛЬЧИКУ нальёт.
Капли моют лепесточки,
Дождь с небес заполнит кочки...

Солнце клонится к закату,
То потоп, то морит сушь.
Сплошь просторы ароматам,
Милая ты сердцу глушь!
Среди буйства разнотравья
К дивной форме глаз привлёк,
Где от края и до края
ИВАН-ЧАЙ и ВАСИЛЁК.

В трудах ласточки щебечут,
Нотный стан на проводах.
И закрыв бутон под вечер,
Цвет склонИтся на буграх.
Ворон кружит над землёй.
Жисть в росе встает с зарей.

Раскрывается ГВОЗДИКА,
Стройный пыжится ЛЮПИН,
КЛЕВЕР горд, не прячет лика,
Вся земля сплошь из картин.
Радуют раздольем травы
От полесья до дубравы,
От оврага до реки
ЛЮТИКИ и ОГОНЬКИ...

Срок придет -  полягут травы,
Всё собой забьет бурьян,
Словно выпили отравы,
Внуки скажут: тут - "сорян."
Напоследок баньку стопим,
Ляжет в поле первый снег.
Всё собою в путь торопит,
Городской мой человек.