Злоба и зависть

А ветер всё веет,
Слух носит земля.
Идут разговоры,
Идут про меня.

В те годы борцом,
Судьбою ранимой.
А боли в лице...
Мои раны, зимы.

Тогда шла по краю
Своей грустной жизни.
Свирепой вся стая,
И все меня знают
При том "коммунизме".

Набила оскомину
Тем в те года.
Вещала, что вскоре
Им суд  был тогда.

А золото партии,
Мне они суд.
Я с ними едала
Солёный тот пуд.

Развал-еле выжить,
К беде и беда.
Но встать ниоткуда,
Мой голос-звезда.

Меня уж отпели,
Остаться живой.
И вот я на сцене,
Бунтарский дух мой.

В "Весну"  интервью,
На дзене, тик-ток.
Реклама, кино,
Осилить кто мог?

А слово звучало
О Пушкине громко.
Зло тех обуяло-
Стояли в сторонке.

Стихи и собаки,
Спасенье, вояж.
И снова ни  пике,
А мир снова наш.

Да я знаменита
На Волге и тут.
А те и вовек
Славы не обретут.

В реку интернета,
Мы всем и на море.
А фото такие-
Для недругов горе.

Я их переплюнула
Всех добротой.
Своею известностью,
Речью прямой.

И зависть их души
Сжигала дотла.
И снова к дверям
Война подошла.

Ну как не куснуть,
В том весь наш народ!
А та "журналистка"
Всё волосы рвёт.

Везде, где растут.
Кто знает её?!!!
И вновь опечалено
Всё вороньё.

Да с нашим народом
Не то, что в разведку.
Какой там Эльбрус?
По жизням бьют метко.

Их стрелы опять
Не туда, не туда.
На власть не пойдут-
Ни за что никогда.




       Там дома на Волге я гоняла мафию тоже. Приезжаю туда, люди ко мне с мольбой: Вы не такая, как все тут.  Рабство вечное. Творится беспредел.  Два мэра мне угрожали, там пытались и меня с детьми ещё тогда упечь, я была в декрете у матери.  Я им дала такой отлуп всем.  А мэра недавно через губернатора поставила на место.  Прокурора и ментов тоже.
      Пришлось и самой защищаться и мать свою защитить.  Везде эти своры. Но там на уровне города.  Приезжаю, мэр прячется.  Статью о животных и то не пропустили-крамола якобы, о защите.  Вот до чего там дошло!  Правит "Едро".
     Там просто спецпоселение.  Причём мама была известна очень-Учитель, домком, руководитель клуба "Патриот", внешкор.  О ней много статей самой, моих стихах там. Мэр не раз слушал мои стихи на концертах и даже помогал нам раньше.  И вдруг, мамы не стало, уже на смертном одре.  Не могла вступиться за меня.  И началось опять-наезды.
    Там мы жили, как на войне всегда, ещё с малых моих лет.  В тех же казармах послевоенных было жильё, нас обижали соседи.  Мы  были самые простые и добрые, все к нам с бедой шли.  Мы всё раздавали всем, сами голые.

    Тут я приехала и сразу начала борьбу тоже.  Против власти.  Там уже на заводе московском начинала, пошёл слух. Они тогда отомстили мне и нашей семье. Я  родилась диссидентом.  Была забитой  в детстве, краснела и вдруг прозрела и стала сильной.  Мама тоже любила справедливость, но мы разные. Я пошла дальше-права человека, борьба с режимом.  Очень слабое здоровье, нервы никуда, угроблены с детства, но духом сильна-стальная.
      Тут меня вызывали, пошёл слух, есть такая, из центра прибыла-грамотная.
Потом колпак КГБ  много лет за борьбу не на жизнь, на смерть.  Вобщем давала жару и тут и там.
    Меня знают по многим причинам, пыталась ещё тогда мафия выкурить отсюда и недавно также пытались они. И вдруг  я на сцене и везде. По столовке, Интуристу знают-много обслуживали свадеб.  По выборам-работала, по митингам, борьбе. Мы в Феодосию ездили против НАТО ещё тогда, приезжал и Донбасс.
       Мои статьи читал весь Крым разгромные о мафии, фото в прессе, интервью, голодовки, протесты, пикеты  в Ливадии-саммит.  Суды в Страсбурге, письма Папе Римскому в Ватикан.  Статьи другие-о душе потухающей русской, о дирижёре Рахлине.  Моя просветительская работа. Искусство, политика.  Борьба за русский Крым, меня тут называли русской фашистской хохлы.  Моё неравнодушие, вмешательство везде и всюду. Стойкость, сила духа.
    Получала письма благодарности от  людей  из Правительства, Администрации Президента за стихи о Родине.  От Жириновского за неравнодушие к судьбе России. И так далее.  А врагов не знает никто.  Серые мыши.
       В кино меня звали давно, потом реклама Сбера и так далее.  Защита и спасение людей и животных.  Мы всегда на виду, идём купаться, прыгают собаки на набережной в море-шоу много лет и походы.  Весь мир снимал и снимает.
     В Ялте был достопримечательностью раньше в те годы до 2002г поэт Сергей Новиков и Ника Турбина-Торбина на самом деле.   Сергей часто был пьян, валялся, сидел на набережной, публикации в журнале "Новый мир".  Никогда не боролся,не растил детей.  У него было две  хаты, собирался литературный цвет России.
      И он и Ника жили хорошо, она объездила с Евтушенко весь мир-все спились. Спился и поэт В. Куковякин.  Им бы мою судьбу!  Обо всех у меня есть стихи.
     Теперь  я достопримечательность Ялты и мои собаки.   Никто в таком возрасте не ходит по 10км с собаками.  Никакая молодёжь, им не под силу и спасение. И такая боевая жизнь.  А езда много лет через кордоны домой, разлуки.  Я хотела остаться там с детьми на Волге, но вынуждена была сюда возвращаться для борьбы.  Не имела права сдаваться.  Усилием воли назад в пекло.  От родных деток.  Я не только за всех воевала, но и за своё жильё--ИМ, ДЕТЯМ.  К одному только мэру ходила 8 лет, вобщем потратила целую жизнь на борьбу.  Мафия не дала ничего.
     Если б знать, что жертва моя напрасна.  Если бы... Она оплачена такой ценой-многолетней разлукой, рвалось сердце.  Как  выдержала, не знаю.  Воля!

      Раньше я думала, что Ялта такой город известный замечательный, тут живут интеллигенты, хорошие люди в основном.  Культура и всё такое, а уж  Интурист! Город Чехова-гуманность.
        Но вот пожила и убедилась-всё не так.  Никого не видно особо, никто ни во что не вмешивается, так как везде.  Глухо, немного пошуметь на митингах и всё.  А серости и забитости полно!  А у нас мой город вообще тупик. Так бабушки гуляют себе и осуждают всех, кто любит животных, в спину тычут корявой рукой, а то и камнем бросят.  Много жестокости и всего плохого, мафия, как всюду.
      На югах она особо сильна.  Меня поразила тут одна опять. Надо писать, мол, Путину и передавать через знакомых в Москву. Я в те годы обошла и ЦК и всё и к Путину ездила, звонила.  Мы им не нужны, так и не поняли люди.  Вот уровень...Пишу я туда столь остро!  Острее не бывает, они тоже меня хорошо знают.
       Поэты Ялты в "Весну" спрятались-подлецы, вышла одна я.  Они все члены союзов разных.  Ходят по городу, строчки рифмуют, спорят друг с другом. На море редко, никаких собак-гордые чванливые.  Вобщем тоже никакие.  Живут для себя.
    Один ходит, в небо взгляд, голова  вверх, животина-смешно.  Великий.
Другая смешная член союза представила книгу дурачка в библиотеке Чехова.  Солидно!  Но сказала, что она ещё сырая. Ещё одна бывшая переводчица примкнула к секте, ездила по миру с ними. А писательница тоже того, все её чествовали. Из неё поэт, как из меня космонавт.  Баба с рынка просто.
      Запела в доме-музее Бирюкова песню  "Виновата ли я?"  Вобщем колхоз "Агропром".  Я валилась со стула.  Ещё одна-качали с мужем денежки с России, построили домину у моря-деятели.  Народу давали чай и банан на троих один-кусочек.  Одна из них такая злая, многие и здороваться не умеют.  Просветители.