Олег Коцарев. Харьковское время

В далёких примечаниях
истории тяжелой войны
мы встретились с ней
на тёмной тыловой улице
в смутном ожидании автобуса,
как это бывает в такие времена.

Мало что нас объединяло,
кроме короткого,
как июльская бутылка воды,
разговора.

Тогда наш с ней
родной город Харьков
русские стали забрасывать ракетами
ровно в 23 часа –
даже шутили, что
23 часа по харьковскому времени
может наступить
в любом городе и деревне,
когда угодно,
в тот миг, когда туда
прибудет русская ракета.

А теперь вдруг всё сдвинулось,
ракеты стали прилетать
в четыре утра,
хронометры харьковского времени
перевелись,
колёсики под циферблатом
ковидно хрипели.

Она сжимала ручку,
хоть и не писала
ничего,
и говорила:
«Ненавижу их!
С каждым ударом все больше!

Я молча кивнул,
какая-то машина фарами
показала на большой пустой
стене автостанции
краткий чёрно-белый фильм.

«Нет, – сказала она, – ты не понимаешь,
за что я их ненавижу».
«Ну как – не понимаю?
Смерти, руины, страшные раны города,
а если ещё кто-нибудь из твоих...»
«Я ненавижу их, потому что –
столько уже всего разбили:
больницы, трамваи, парки,
церкви, университеты –
но никак, сволочи,
не попадут в мою школу!».

И она улыбнулась,
осветив своей улыбкой
ночную улицу.

Я заметил даже,
как из-под липы вылетела
жёлтая зеленоглазая муха –
до войны мне такие
не попадались.

2022

(Перевод с украинского)