Дурачок Аркашка. Часть 4

С утра старик проснулся
от солнечного зайчика,
Который появился вдруг
незнамо от чего.
В руках своих держал старик
с водой волшебной скляночку,
Но также смог заметить он
пропавшее ведро.

Он хохотал, как никогда:
"Вот дурачок, ну учудил!
Ушёл тихонько спозарань,
чтоб старца не будить.
Он вместо скляночки моей,
живой воды в ведро налил,
Ну что ж, ему не привыкать,
под тяжестью ходить"!...

Ну а Аркашка, в добрый путь,
настроил свои гусли.
Ведро прикрывши крышкою,
шагал как налегке.
Он не хотел быть старику
ни гнётом, не обузой.
И шёл вперёд, увидев хмарь
в далёком-далеке.

С горы, а после в гору,
потом ещё вот так вот же...
Дорожками, да тропками,
да с песней на устах...
А местность - вся унылая,
а местность - вся невзрачная.
Подмышкой гусли верные
и огонёк в глазах.

Какой-то чертовщиною
дорога обернулася,
Аркашка день и ночь шагал,
а даль всё далека!
"Старик сказал здесь рядышком?
Дорога ближе близкого"?
В кармане бережок нашёл -
подарок старика.

И стала хмарь вдруг близкою,
и стало пахнуть гнилью всё.
На шею бережок надел
и дальше зашагал.
Но тут, уже без лешего,
что закружил тропинки все,
Шагал Аркашка и мотив
на гуслях он играл.

Предстала пред глаза его,
гора черна-вулканная,
Но только не огнём дышал
сей действенный вулкан.
Из жерла простиралася,
сплошная погань смрадная
И застилала, сколько глаз,
небесный океан.

"Старик сказал - мы как одно,
иль как один, но важно ли?
Людей вокруг всех смрад сожрал,
а мы как Божий Свет...
И стало быть, что мы вдвоём
остались невредимыми?
И стало быть, где смрад живёт,
живых там больше нет?...

А как далече смрад ушёл?
Жива ль деревня родная?
И как потом, мне дураку,
с таким вот грузом жить?
И как потом возделывать
поля, луга бесплодные?
С такой тоски - не то что смерть,
по волчьи будешь выть"!