Голос его Хозяина

***

С самого первого дня своего рождения он слышал его голос. Ему казалось, он слышал этот голос и до момента своего рождения, но это были только смутные догадки, не имеющие под собой никакой твердой рациональной основы. Это был не просто голос среди других голосов, которые он когда-либо слышал, это был именно его голос. Он был для него голосом из хора, его Логосом, его логарифмической линейкой, которой он поверял свою способность логически мыслить и выполнять продиктованные самой природой своего существа команды. Я даже не знаю, с чем сравнить его. Это как голос Льва Толстого, записанный на фонограф, – для верных его поклонников. Это как голос Левитана – для миллионов внимавших его мягкому победному баритону радиослушателей. Как нельзя забыть голос родного отца или матери, так нельзя забыть и голос своего хозяина. Это как голос в голове – а то и несколько голосов – для того рода людей, чьи умственные способности могут вызвать вопросы у дотошных врачевателей душевных недомоганий. Но этот один или эти несколько голосов могут быть опасны тем, что они способны полновластно начать хозяйничать в вашей голове, что-то в ней чинить или ломать, вклиниваясь в ход ваших мыслей, наводя на разного рода размышления или подменяя ваш собственный голос чужим, не присущим именно вашему хозяину. Но если держаться в рамках одержимости, преследующей только творческие задачи, можно, конечно, прислушаться и к ним. Более того, допустима определенного рода полифония, то есть звучание голосов нескольких хозяев, задающих тон всей вашей жизнедеятельности. Если вы не собака известной породы, выполняющая команды своего хозяина, а человек, находящийся в командном пункте, откуда, как кровь по венам, разносятся голоса вышестоящих по званию нижестоящим, то вам особенно важно знать голос своего хозяина, который отдает вам приказы, ибо от этого (равно и от того, будут ли все те люди, для кого ваш голос тоже должен являться голосом хозяина, слушаться вас), зависит если и не спасение всего мира, то уж точно успех воображаемой или вполне реальной военной кампании. Лично для меня иерархии такого рода неприемлемы. На голос моего хозяина, даже если бы на роль такого кто-то и претендовал, я бы ответствовал молчанием или недоброжелательной ухмылкой. Что, конечно, всегда чревато последствиями. Место всем этим хозяевам, даже если у них совершенно отсутствует голос и музыкальный слух, на всенародных телевизионных шоу типа «Голос». А если мне захочется услышать настоящий голос, голосистый от начала и до конца, я распахну окно, выходящее в зеленый двор, облокочусь на подоконник и начну слушать одного или сразу нескольких соловьев, исполняющих дивные фиоритуры. Я превращусь весь в слух. Мое тело начнет претерпевать, казалось бы, необратимые метаморфозы: голова станет удлиняться, вытягиваться вовне, расширяясь на макушке, пока не обретет классическую форму раструба с фестончатыми краями. Одновременно мое туловище начнет уплощаться по высоте и изменяться по ширине и приобретет геометрическую форму то ли приплюснутой маленькой прикроватной тумбочки, то ли миниатюрного постамента с простеньким декором. Ноги отсекутся напрочь и будут попросту забыты за ненужностью. Легкие превратятся в звуковоспроизводящее устройство, почки, печень, селезенка – в пружинный механизм, сердце – во вращающийся диск, а руки – в ручку для завода… Для завода чего? Присмотритесь, перед вами, как вы уже догадались по первым аккордам «Соловья» композитора Алябьева на слова поэта Дельвига, ящик граммофона образца начала 20 века, который, как голос своего хозяина, будут скоро слушать все окрестные меломаны, включая собак, кошек, крыс, летучих мышей и просто мышей. Слушать будут не только они. Как на концерт, под окнами моего дома соберутся жители со всего нашего околотка: купцы и песнопевцы, физики и лирики, художники и худруки, инженеры и учителя, бабушки и дедушки, братья и сестры, отцы пустынники и жены непорочны. Слух обо мне пройдет по всей Руси великой. Я сам себе выдам патент на изобретение себя. А когда закончится песня и соловьи перестанут петь, я снова приму прежний свой облик, по-хозяйски приведу в порядок мысли, прилягу на кушетку и под фоновое звучание погрузившейся в сумерки улицы, под отголоски команд «Сидеть!», «Дай лапу!», «Голос!», «Место!» погружусь в глубокий сон, не обращая внимание на заливистый храп моей хозяйки в соседней комнате.

***