Народное хозяйство

Мир всё больше для скотов муаров.
Симферополь стонет, но живёт.
Был такой профессор Шахназаров
В медике, в дремучий соцпериод.

Раскавказец подленьких привычек.
Покрывал партком весь этот ад.
С сотню перепортил он медичек,
Бедных, незатейливых девчат.

Не девчонка - загнанная птица.
Трудно было сдать его предмет.
"Будешь дальше в медике учиться,
Если только мне не скажешь "нет"".

В пору - беззащитная и в теле.
Ректорат терпел кавказский стиль.
Девочки сдавались по постелям,
Обречённо сев в автомобиль.

Сколько ж их, девчонок, было в сумме!
В уголок волок их да волок...
"Шах-назар" благополучно умер,
Поцем уважаемым подох!

Человек бессмертен, уж поверьте.
И не век насиловать и врать.
Нет, в аду доходчивые черти
Пендрят шахназаровую мать.

Очень в тему к местному угару.
Там, в аду, почти без перемен.
Самому "большому Шах-назару",
Что ни раз, отпиливают член.

Бесполезно жаловаться Богу,
Ведь говнюк бывалый, но - былой.
Отрастает снова понемногу?
Снова пилят погнутой пилой.

Бьётся и гноится суть кривая.
Адский психопатосексодром
До конца времён обозревают
Ректорат и праведный партком.