Не так, как у людей

И вроде всё не так, как у людей.
И вроде всё, как ты того хотела.
Страдания остались у Вертера,
запрятанного в старый секретер
с копной бумаг и стогом ветхих книг,
записками, надушенными кёльнской.

Как будто ты до всех нейронов мозга
решила донести победный крик —
не клич, не плач, но доблестное «а-а-а»,
как тридцать лет назад в холодном марте,
вытаскивая тулово из матери,
вдыхая гарь сибирского угля.

Ты нарочито траурно ярка:
от белизны волос до чёрной шляпки.
Так выделяться могут без оглядки
лишь те, кому положено в веках
остаться Беллой, вписанной в Прованс,
Адель — на золотом холсте у Климта.
Мечта студентов Гнесинки и Лита,
ты не для масс.

И, ласково смеясь,
дрейфуешь от тулупа до пальто:
все эти пуговички, запонки, перчатки
целуют часть, живущую в зачатке,
но рвущуюся в Джеймсовский поток.
Она воскреснет к пятничному дню,
она найдёт среди московских денди
нетронутый огонь фракийской меди
в глазах, в которых тонет Петербург.

© Анна Юннис, 2024 A.D