Ната

Мертвому посвящается.

Отец порозовев, и,
                честь отдав ему,
Прочту я вскользь
                на опалённой
Снегом черным
                ветви
                эпитафию:
«В дому горели
                пылко
                брус и брёвна,
Но сохранилась
                наша
                фотография».
Сквозь черни сна
                с ухмылкою,
                пернатый,
Дожди и непогоды
                в мокром брюхе
                обвиня,
Воскликнет: «Посмотри,
                я в белом,
                Ната,
Я в белом,
                Ната,
                посмотри же
                на меня…»


Рецензии