Стервозные времена

        Александр Кожейкин:
                Жара испытывает нервы
                и бьет то в лоб, то в каждый глаз,
                а солнце видится нам стервой,
                что первой кинулась на нас.
                М-да, пот соленый – не водица,
                и в том заложена тоска,
                что надо нам еще трудиться,
                чтобы насущный хлеб снискать.

                В котле, как сахар в чае, тая,
                смотрю как раскален зенит,
                заплывы водные мечтая
                когда-нибудь осуществить.
                У нас не то еще бывает,
                и мысль становится ясней:
                жара, что нас не убивает,
                в итоге делает сильней.


Эх! Солнце-стерва не впервые
Бьет, как бубнового туза,
А пух и вихри пылевые
Так и бросаются в глаза.
Весьма суров ландшафт июня,
Как раз Челябе он под стать,
И нервных срывов накануне
Все поминают чью-то мать!
 

        Александр Кожейкин:
                Мысль и тосклива, и не нОва;
                порой обидна, словно МРОТ:
                Челяба серая сурова:
                здесь вам, ребята, не курорт.
                Труд наш почетен, но не лечит!
                Такой запутанный клубок!
                Гудят натруженные печи
                и добавляют жару в бок.

                Здесь не земля обетованна!
                Да будут радостными дни,
                и пух в глаза, как с неба манна!
                Прими судьбу свою, прими!
                Молись и жди сюда Борея,
                себя неистово блюди
                и четким строем, как в Корее,
                в Корее Северной, иди!


Да, это точно: не курорт.
Весьма суров наш край.
Еще и МРОТ такой – вот черт! –
Что с ним хоть в ад, хоть в рай.

Перегревается мартен,
И допекает пух.
Пивко холодное взаимен,
Чтоб утолить им дух.

Лишь разум с ним не утопить
На гибельной жаре.
Пусть не исчезнет жизни нить
В финансовой дыре! 


        Александр Кожейкин:
                МРОТ наш, конечно, маловат:
                как снег в апреле, тает.
                Но говорят, что тот богат,
                кому всего хватает.

                Вот привередливый какой!
                Побыть желая рыбкой,
                закрыв от солнца лоб рукой,
                стихи строчит с улыбкой.

                Исчезнет всё под прессом лет,
                лишь только слово вечно...
                Таков у нас пошел поэт,
                и я такой, конечно.

                И нет к унынию причин,
                пока еще не старый.
                Как раньше, встал бы у печи,
                воспел бы сталевара!

                Он высох у печи до дна,
                и он вдвойне страдает,
                а им гордилась бы страна,
                да про него не знает.


Да: «В наших плавках наша сила!» –
Недаром утверждал народ.
Всего когда-то много было,
Теперь остался только МРОТ. 
И пенсия ничем не лучше.
(Увы, по опыту сужу.)
Еще вдобавок зной тягучий
Судьбу склоняет к рубежу.

Но нет причины для унынья,
Тут соглашусь. О чем бы спор?
Ведь стихотворчество доныне –
Надежней всех других опор.
И хоть я не был сталеваром
В судьбе своей вообще ни дня,
Но всё же пропитался жаром
За счет уральского огня. 


        Александр Кожейкин:
                Жизнь – как поток у светофора:
                то мчится вскачь, а то замрет.
                У нас теперь одна опора –
                на наш талантливый народ.

                Не всё у нас еще пропало,
                дивится наш заклятый враг:
                что гонят из чего попало,
                а получается коньяк.

                И с каждым разом будет лучше,
                он будет снова ворожить...
                Мужик наш сызмальства обучен,
                иначе просто не прожить.

                За гаражами из обломков
                смастырит установку «Град»,
                догадлив так, настолько ловок,
                что даже черт ему не брат.


Безусловно, вся надежда – на народ.
(На правителей давно надежды нет.)
Эта истина ясна не первый год,
А пожалуй, что уж тридцать с гаком лет.
Но досадно: до чего ж не повезло
Нашим людям с той трухой, что наверху!..
Всё растет чинушной нечисти число,
Нагоняя на страну печаль-тоску.

Тут потянет пить не только лишь коньяк,
А сивуху-брагу прямо из горлА,
И пока не получается никак
Устаканить непутевые дела.
Но давно уже пора на лучший путь,
Обязательно какой-нибудь иной!
В переменах проявиться может суть
Общей участи с народом и страной.
 
19 июня 2024