Глава 10. Письмо в конверте

Рассказчик:

Как-то раз пришла домой
Ульвова жена зимой,
После сольного концерта
Будучи едва живой.
И, собрав в прихожей кружки,
Звать она хотела мужа,
В кухонный войдя проем.
Голос же подвел ее.

В кухне было все вверх дном,
На столе – гора блинов,
Возле – мрачная шкатулка
(С виду – как из страшных снов),
По всей скатерти – ириски.
Рядом – странная записка.

Текст записки:

Бриллиант моей души!
Кушай, пей и не спеши.
Пусть сегодняшний твой ужин
Отличит особый шик.
Позабудь хоть раз про щеки
И не смей жалеть сгущенки!
Ты как моря бирюза –
Я давно хотел сказать.
Я с прекраснейшей из женщин
Жизнь свою сумел связать.
Есть над нами островок.
Говорят, живет там Бог.
За тебя ему спасибо
Говорил я сколько мог.
Я готов был мыть посуду
Даже в редкий выходной.
Жизнь с тобой казалась чудом,
Но тебе пора домой.
Тут тебя задушит корь.
И, пожалуйста, не спорь,
А скорей возьми ларец.
Непонятно, кто творец.
С сильным чувством пожевали
Тролли этот образец.
Но внутри него трофей:
Прах в миру почивших фей.
Надо только как-нибудь
Этот прах тебе вдохнуть -
И тебя домой он, в пекло,
Должен в тот же миг вернуть.
Только больше к нам в снега
Ты из пекла не сбегай.
Я дарю тебе ларец,
Уходя в дремучий лес.
Там я буду жить, не помня,
Как до этого жил здесь.
Пусть тебя моя судьба
Не тревожит, как раба.
Ты свободна, улетай же,
Вырасти в золе хлеба
С виноградом, делай брют,
Об одном прошу лишь: помни –
У цветов живые корни.
Я тебя боготворю.

Рассказчик:

Текстом Ульвова жена
Так была поражена,
Что с трудом слюну сглотнула
И присела мимо стула.

Дева:

Мир любимый и родной!
Пекло! Жар! Палящий зной!
Угольки! Ах, неужели
Это все увижу вновь:
Смог, горящие скамейки,
Братьев в глупых тюбетейках
Прямо с праздничного пира
Я, сбежавшая индейка?
Все оставив так беспечно,
В целом Космосе одна,
Я уж думала, что вечно
Плавить снег обречена!
Что ж - бегом за шаурмой
И – айда лететь домой!

Рассказчик:

Этой радостью полна,
Впрочем, Ульвова жена
Ларь открыть не торопилась,
Будучи убеждена,
Что поспешные решения
Вызывают разрушения.
И, смиряя пылкий дух,
Дальше рассуждала вслух.

Дева:

Дом на пепелище… Дом,
Весь горит. Стоит с трудом.
Не постройка, а сплошное
Наказание. И потом
Чтоб в таком беспечно жить –
Надо б жизней одолжить…

Раньше все казалось мне
То, что жизнь есть лишь в огне.
Но в ней только саламандры
Поднимаются в цене.
Потому что чтят родню
И устойчивы к огню.

Только дома я сама,
Выживая из ума,
Пламени речей служила.
Но в одном лишь я ошиблась:
То не дом был, а – тюрьма.

Мой побег был глупым, да.
Но он вел меня – сюда,
В этот мир и в этот замок.
Здесь, с тобой лишь я бывала
Счастлива, как никогда!
И пускай я повторюсь:
Я замерзнуть не боюсь.
Забирай свою шкатулку!
Будь внутри хоть пепел Ктулху!
Слышишь Ульв, я остаюсь!!!

Рассказчик:

И с решительным лицом
Вышла дева на крыльцо,
Вопрошая камни в клумбах

Дева:

И куда пошел тот умник
Что кричал: «Мы все должны
Знать, как женщины важны!»
И при этом не остался
Сам чуть было без жены?
Если мне глаза не лгут –
Вон его следы в снегу.
Жаль, я в этом одеянии
Разогнаться не смогу –
Только вымокну до нитки.
Что ж – придется по-старинке.

Рассказчик:

Платье отшвырнув, как снасть,
Дева потянулась всласть
И с восторгом по сугробам
В чащу леса понеслась.

Художник - Скорлупка По