Старухино корыто

Повозка, словно колесница,
В ненастье по дороге мчится...

В окне хмельная непогода
И осерчавшая природа
Холодным ледяным дождём
Кружилася над декабрём,
Как лесоруб, кладя деревья,
Ломая сучья, подреберья,
В оковах панцирного льда
Столбы терзали провода.

Тревожно на душе, тревожно
И как я мог неосторожно
Забыть, что Вам назначено свиданье
И в предвкушенье наказанья
Юдифь коварная вселилась
В Ваш гнев святой и в Вашу милость.
И, словно молнии разряд,
Сверкает Ваш пытливый взгляд.

Из жизни, вырванной страницей,
Я еду к Вам, чтоб объясниться,
Возлечь на плахе столбовой
С поникшей буйной головой,
Покаяться в своих грехах,
В своих балладах и стихах...

И где нещадно будет бита
"Глава" опального пиита:

"Под звон рюмашечек застольных
И искушений хлебосольных
В снопах шампанского, в пилонах,
На ананасовых поддонах
Для гостевого всуе рта
Открылись Бахуса врата.

Тёк шлюбный ужин в нумерах
Под разговоры при свечах.
Слеза игристая блистала
На скулах винного бокала.

Вокруг нарядные девицы,
Их кружевные ягодицы
В торце банкетного стола
Кружились в танце до гола.

Не прочь невинные пастушки
Найти "гуся" на побегушки.

Играли в фанты, в вечеринку
И благородную ширинку.
Искали лучшую из них,
Кто первый встал, тот и жених.

Явилась нимфа, взор лаская,
Зубами яблоко кусая,
И шея вялого гуся
В руках девиц воспряла вся.
Гусь возбуждённый гоготал
И за бока девиц хватал.

Затем компания играла
В великолепного марала.
Олень трубил в бутыль литую
И всякий раз лобзал, целуя,
Веснушку, родинку, грудинку -
Любил он ягоду малинку..."

В заснеженной крутой дороге
Хребты коней неслись в чертоги.

В дорожных ледяных откосах
Следы шампанского в торосах.

В сенях старухино корыто
Ждёт возвращение пиита.

И продолженье всяко будет,
Никто пиита не забудет.

 
* Петр Петрович Кончаловский (1876-1956) представил на выставке 1932 года картину «Пушкин в Михайловском», на которой показал поэта во вдохновенной позе, сидящего на диване со скрещенными по-турецки босыми ногами и в одной рубахе.
Прогрессивная» советская общественность возмутилась голым ногам Александра Сергеевича на переднем плане картины и подвергла творчество Кончаловского «суровой» критике: «Хотелось бы, чтобы автор картины объяснил бы где-нибудь среди широкой публики, какими мотивами руководствовался он, изобразя нашего гениального поэта в таком виде».
новом варианте картины художник укрыл ноги Александра Сергеевича одеялом, сохранив при этом вдохновенный образ поэта. Теперь одеяло оказалось на переднем плане картины.