волапюк

слова весны обычно и звучат в капели.
по запотевшему стеклу барабанили дожди,
в скользящей дроби алконост, свирели,
— морзе никому, что бьётся из груди.

сонливые леса — оделись в блеск росы,
а [время] — остаётся и доселе неподвижно.
редкие радуги, как просвет речной косы,
шумит листва, и голосов не слышно.

память — лишь изъян, что всюду правит.
все вы, зомби! ведь я знаю кто, откуда, как;
из праха вылетают искры, пламя плавит
бронзу лавра, саксаул обходит буерак.

а шорох сквозняка, и васильковые глаза,
что широко раскрыты, не таят в себе ответ,
что пересуды, пена дней, [во всём] грозя,
как прежде тут, а нас уже на свете нет.

и вновь апрель осел на дни. идут снега,
и вьюжит холод, — сотней дисковых барон
прошибая до кости, а треуголкой косяка,
— [ютятся улицы] в метельный звон.

и вновь апрель осел на дни. уж не найти,
как не пытай — оставленных в пурге шагов.
зимы, бегущий смутный миг, дано вести
сквозь [белый] натиск [бури и веков].

и вновь апрель осел на дни. пусти слова,
— по чёрным водам, восвояси, [даль удвоя].
занесённый край, и ныне различим едва,
[на расстоянье в дым] — бураны, хвоя.

и вновь апрель осел на дни. кипящих пен
темнеют волны, — [юркнул] ежевичный кит,
облака взбивая, а каналы вскрытых вен
смывают берега, под вязкий малахит.

а стужа крепнет, ветер хлещет через силу.
с похорон поедут люди. немота, конец пути,
и справляют люди, неизвестную могилу,
случай навещая, что уже, венец поры.

но хорошо, что ты молчишь, и твой ответ,
как некий идеал от сгустка формы пустоты,
что в ленивом отдаленье праздных лет,
нечаянный новояз, огни из тишины.

затихли тучи, своды шумных разговоров,
что убит, забыт и проклят. так один, другой,
последний кадр, с покинутых просторов,
где, вживался в речь, — всегда чужой.

однако, я прошу, любовь моя, лишь чуда!
— выдумай заново меня, освободя из тверди.
как, порывом непогод, я выйду ниоткуда,
к дате, так уже и не ступившей смерти.

18 июня 2024