Ночь в анатомном корпусе. Страсти

Свет истины достичь весьма не просто.
Прямолинейность скучна, холодна.
Мышление сухое пресно, постно:
Без сказки жизнь становится скучна.
За окнами сентябрь томился в пекле;
В «анатомичке» первый курс притих;
На русском и латыни старый лектор
Слова вонзал в студентов словно стих.
Андрюша, первокурсник, лет семнадцать,
Решительно в учёбу устремлён;
В усердии готов соревноваться;
Студенческим билетом окрылён.
На перемене староста по курсу,
Светясь улыбкой, хитро подошёл:
«Декан просил нас изыскать ресурсы...
Замену сторожу, чтоб курс нашёл...
Андрюшенька, ты завтра вместе с Галей...
Девчонок, понимаешь, большинство...
На целый месяц список я составил.
Дежурство парой — это волшебство!!!
Для дела познакомитесь поближе;
Покажешь даме удаль, озорство....
В анатомичке вахта не унизит,
А подчеркнёт геройство, мастерство!».
В шесть вечера Андрюша был на месте...
Предшественник с восторгом вахту сдал...
Вопрос: «Как было?»— не заметил,
Взглянул рассеянно и убежал...
Пришла и Галя с видом кисловатым;
Спросила: «Обойдёшься без меня?
Пойми: приехала мамуля с братом
Помочь и пообщаться, хоть два дня».
Андрюшенька в галантности растаял,
Хотя другие планы намечал;
К примеру, безупречно успевая,
Семейный оборудовать причал...
Воображал большой любви основы,
Нерасторжимость брачных уз;
Не то, что загоралось, тлело в школе,
А трудовой испытанный союз!
«Какой вопрос? Иди к семье спокойно.»—
Ответил рыцарь, удивясь себе.
Поступок взором оценён бездонным
И пирожком с конфеткой на столе...
А вечерок густел и плыл в окошке;
Часы топтались где-то у восьми;
Запах духов от девичьей ладошки
Таял в лучах удушливой зари.
Затвор дверей старорежимных щёлкнул
В брусках дубовых крепи кораблей;
Обход томил по делу и без дела
Регламентом вахтёров-вратарей.
Заметим, кстати, анатомный корпус
При императоре был возведён.
Высокий потолок, широкий доступ,
(Учащимся комфорт предусмотрен);
И секционный зал, и амфитеатр,
Где слово лектора летело ввысь,
А головы студентов над тетрадкой
Склонялись, как при службе в храме, вниз.
И зал для рекреаций с гардеробной,
(ещё раз зодчего почтим),
Который один ректор расторопный
В зал физкультуры в раз оборотил.
Один и коридоров экспонаты,
Творенье рук сотрудников, хранил;
Бесценные к просмотру артефакты,
Где нерв, сосуд отлично виден был.
Каждый фрагмент из тела человека,
И целиком, и вроссыпь, напоказ,
Двадцатого и перед этим века,
Вонзались в память медиков не раз.
С диковинным, негаданным сюрпризом
Столкнуться можешь в час, когда не ждёшь;
И не всегда отмечен будешь призом,
Коль выход в ситуации найдёшь...
Две мумии семейного обета,
Спокойных, добродетельных людей
Стояли как пришельцы с того света,
Найденные в песках сухих степей...
Андрей заметил напряжённость трупов,
Загадочно смотревших на него;
Махнул рукой всем мертвецам, в закутках
Давивших на витринное стекло.
 Вторые этажи в себе хранили
Под простыней кадаверы людей;
Лучи от солнца напоследок чтили
Свидетелей далёких прежних дней...
На третьем этаже всё было тихо;
Там физики вмещался кабинет.
Для медиков предмет совсем не лишний:
Везде же есть электрокомпонент.
Шум города стихал в вечернем мраке;
Троллейбус напоследок прошуршал;
Свет фонарей показывал лишь знаки
Среди листвы, где ветерок дышал.
На стены подозрительные тени
Легли, зашевелились на костях;
Фантомы из подвалов к ним успели
Пробраться нагло, погулять в гостях...
Ещё бы, в чане с формалином плавать
Любому за год может надоесть;
Захочется сменить такую гавань;
К самоуверенным за пазуху залезть...
Второй этаж вдруг зашумел ужасно:
То шорох там, то смех, то резвый бег...
Дежурство превратилось одночастно
В кошмар студенческих тревог и бед.
Вернувшись в коридор, заметил точно:
Две мумии уже не в тех местах
Свою улыбку безобразно корчат
На высохших обветренных устах...
Куда деваться?! Спрятаться до утра?
На улицу?!... А как же институт?
Сбежал с поста... представить даже жутко:
Дознаются — безжалостно турнут...
Мелькнула мысль: спасти себя в спортзале:
Там свет, мячи, гантели, булавы...
Вбежал, дверь запер...К чёрному роялю
Присел, не поднимая головы.
Аккордами наполнилось пространство
И голосом охрипшего певца;
Хотелось непреклонностью упрямством
Ошеломить всю нечисть до конца.
Советы мамы в детстве не послушал —
Играла только правая рука...
По случаю сгодилась и «Катюша»
И похождения «Кости- моряка».
Подумаешь, мотив слегка нарушил
Зато все зомби — в пыль. наверняка;
Должно друг друга в суматохе скушал,
Узнав: «Одесса очень велика»
Полтретьего прилечь на мат хотелось ...
(Студента сон походит на наркоз),
И что там петухами утром пелось,
Андрей не слышал; в сновиденья врос.
Проснулся ... Солнышко вовсю играло...
Спросонья глянул на часы;
И хорошо, что смена опоздала —
Успел упрятать оргии концы...
Двоим!!! Явившимся вручил журналы...
Спросили: «Как?» — ответил: «Ничего...».
На улице толпа к делам бежала,
А до диплома путь — шесть лет всего...
Спустя неделю, как-то в разговоре
Ребята признавались: «Да, был страх».
Поскольку всё-таки их было двое —
Рискнули осмотреть на этажах.
Как оказалось: трясся холодильник;
В сливной бачок текла струёй вода;
Фрамуга открывалась ветром сильным...
Короче: чепуха и ерунда.

Эпилог.

Минуло много лет, как с alma mater
Простился долгожительный Андрей.
Неведомый ему какой-то фактор
Тянул на кафедру почтить друзей.
Пришельца однокурсник мило встретил,
Но короток занятий перерыв...
Доцент минутой дисциплину метил ...
Музей по-прежнему был бережлив...
Раскланявшись и пожелав здоровья,
Старик шёл к выходу среди витрин...
Они дивились: «Ты ещё на воле?»;
А мумии мигнули: «Скоро, мил...».
Учивший анатомию не станет
Язвительно смеяться над строкой,
К некрополю внимание проявит,
С почтением припомнит мир иной.

Сергей
Писаревский-Арзамасский
2024