Сказка об устойчивости
стеной кирпичной кладки обладая, сидел на гребне.
Конный эскадрон на север мчал. Ночь кончилась.
Светает.
Сминает конница лиловый клевер,
Все ждут пророчества, когда он упадёт (и рать туда же топает – на север),
и разлетятся у стены осколки, и рухнет Humpty-Dumpty на трелистый, что Кэрролл написал, не разобравшись толком.
Накрыт дубовый стол, рассвет нежней батиста – а он сидит себе уже который год и на манёвры с высоты взирает.
Надежда теплится, любовь не умирает, а простота, как водится, святая, всем верит и всегда чего-то ждёт.
Проходят мимо и уходят люди,
Пасётся на лугу единорог,
Лев ест опять йоркширский пудинг,
яичницы опять проходит срок.
В умах брожение. Не умолкает говор:
Шалтай незыблем! Он – игрок в ударе!
Его паденья ждёт дворцовый повар и серый человечек в форменном футляре,
и шахматный король, и ферзь в изгнаньи, не прекращая со слонами спора, и пешка юная, и местный старожил, что жил на баррикадах термидора.
Мотив избит, хотя не заслужил.
Его играют барды, лютни вторят, баюкают.
В усталых буднях сидИт Шалтай,
но бдит и не зевает,
На горизонте ночь покорно тает;
Болтай не спит - качается, болтает
о том - о сём, о шахматной стране.
Он спать боится, потому что знает:
написано, что он упал во сне.
Пророчество он учит как экзамен с распухшими и красными глазами.
Он приготовился не рухнуть со стены.
Пусть высохнет до полости скорлупки! –
напоминают горько о себе падением с трубы с фортуной хрупкой
его знакомые две буквы «А» и «Б».
И только «И» осталась в визави и сочинила сказки и остроты
про меч, испачканный в густой крови, и про летящего фанерой Бармаглота.
И если бы не «И», достигнут был финал,
и Humpty-Dumpty замечтался б и упал.
*humpty dumpty(Шалтай-Болтай) – то, что неизбежно разрушится;
не имеющий шансов на избрание кандидат.
Свидетельство о публикации №124061702655
Ваши с Сашей диалоги не перестают приятно удивлять.
Злата Майская 28.07.2024 10:33 Заявить о нарушении