Спектомания

Земля сходит с орбиты:
Ноосфера распухла,
Нефтью партаки набиты,
Отягощают, как кухта.
Я её понимаю, выходя из дома,
Голова набухает от вопросов, идей,
Когда будет она пуста и готова,
Тогда стану понятен в круге людей.
Но зачем мысли пускать наутёк,
Если все близоруки, все дальнозорки?
Я тетрахромат, а это ценный залог,
Залог уникальности, пока все босоноги.
Зная, из чего оконные рамы,
Определяю хозяина стаж.
А откосы как редкие рампы,
Да и их бы уже в патронаж.
Внезапно дошёл дюже быстро,
Подумывал развернуться обратно,
По расстоянию получилось близко —
Погулять же и не зазорно, и не превратно.
Путь в общем не длителен и не тернист,
Мессия бы плюнул в лицо:
Даже без креста, и тротуар был тенист —
Пять минут был молодцом.
Теперь при входе в святая святых —
Не забуду окреститься и поклониться
Гениям мысли — забуду о мороках любых
У тамбура без швейцара или австрийца.
Помню лишь о том, что вхожу в мир
Товаров, услуг, товаров и слуг,
Товаров, прислуг, товаров, обслуг.
Товаров, услуг, товаров и слуг,
Товаров, прислуг, товаров, обслуг.

Теперь я внутри, теперь я король,
Теперь у меня властителя роль.
Это город внутри государства,
Моё богатство и моё царство.
Это город внутри префектуры,
Мои воплощения архитектуры.
Я двигаюсь беспрерывно вдоль рядов,
Просто слоняюсь, без какой бы то цели.
Мне в храме не надо ни колбас, ни медов,
Ещё не всё дома вроде бы съели.
Я не шопоголик, просто спектоман:
Не банкрот, но при анализе получаю кайф.
В деле лапаний тары я уже не профан,
Так сказать, бывалый, как группа Чайф.
Я выбрал внимательность в плаценте
И вкачал её на максимум, в сто.
Нахожусь в исключительном проценте,
Кто не променяет её ни на что.
Я под лупой изучаю каждую этикетку и штрих-код.
Не знаю: возможно, на знаках фиксация,
Но если даже у гипернаций фрустрация,
То я и подавно вхожу в гибернацию.
Я, как сканер, глодаю чернила.
Как и у бедной страны, дорогой,
История есть у вещи любой,
Главное, чтоб она не очернила.
Я же просто скрупулёзный, а не дурак.
Открой дорогу атомов, Честный знак:
Сколько куриц зарубили мне на бульон?
Сколько бурёнок пошло в медальон?
Можно ли наполнить Сахару
Сахаром со дна упаковок?
Сколько солдатских рот
Накормят очистки клубней?
Пусть разорвут мне рот
Новинки выходных и будней.
Сколько стекла после книг
Идёт на бутылки и на бокалы?
Среди этих людей шанс невелик
Не войти ни в мозг, ни в анналы.
Есть ли у кого-то такой же плед?
Или это паранойя и болезни след?
Занятно, куда идёт ещё мой товар,
Который в интернете заказал.
Бутылки, чехлы, горшки и мешки,
Жестянки, лопатки, портфели, ковры.
Проверил состав — сожги смешки —
Не отклоняюсь от созданной канвы.
Столько комфорта, что аж некомфортно,
Спешно ретируюсь поближе к кассам.
Сегодняшняя вылазка стала рекордна:
Слишком мало людей распуганы пассом.
Мимоходом хватаю какую-то банку —
Подозрительно выходить с пустыми руками —
Проношу её, как портал попаданку,
И зевак у выхода понимаю кусками:
Не веря в маркетинг,
Покупают два шампуня по цене одного.
Да, уже виктимблейминг...
Скажу, что часто сам похожу на Пьеро.
Из бумажника достаю банкноту:
Эта купюра через 6 рукопожатий —
Может больше, не проверял её зиготу —
Убегаю сразу после кассовых нажатий.
Правят мною в этом месте только
Фетиши и деньги, кинки и финансы,
Фетиши и кинки, деньги и финансы,
Фетиши и деньги, кинки и финансы,
Фетиши и кинки, деньги и финансы.

Я вышел на улицу, но всё неизменно,
Небо такое, будто творцы в него макали кисти.
Моё отсутствие осталось бесследно,
Как и сотен тысяч работяг, которым ломают кисти.
Эйфория от пачек спадает понемногу,
Полтора часа тоже оказалось мало.
Я мечусь от одного символа к другому,
Вспомнив про жестянку, пока хуже не стало.
Тут наводнили голову бредни
О фильмах, на которые уже не взгляну.
О череп эхом бьются, как сплетни,
Но я не упомню, как давно в их плену.
Зато в телефоне каждый номер купюры
У меня записан аккурат под номиналом.
Нарисовали чётко нейронами гравюры
Штрихкодов и чипов для оплаты безналом.
Может, это ОКР или просто я болен?
Мой личный Фрейд всё ещё не уволен.
Что-то вдруг стрельнуло в ухо —
Я расценил это как свыше сигнал,
Но не разобрал его, глухо,
Так что к своему подъезду погнал.
По лестнице пронёсся на десятый этаж,
Окаменел, но увидел очертанья села:
Теперь пролёт для меня — бельэтаж,
Склоняюсь пред той, что этот день родила.
Я упёрся в потолок, но вижу всё, что выше.
Мои ноги прилипли к полу,
Должно быть, кто-то разлил колу,
А надо мной...
Только небо, только крыша,
Только небо, только мыши,
Только крыша, только мыши,
Только крыша, только небо,
Только мыши, только небо,
Только мыши, только крыша.
И я вижу...
Пока все ангелы пьяны
Над виски в тёмной кладовой,
В прицепах все эти копны
Идут с деревни рядовой.
Но куда? Но куда, куда?
Суда отправляют туда
Отсюда, не оставляя ни пуда;,
Словно не силос, а руда.
Ну да, не приходится ждать чуда,
Зато их Будда не излечит от зуда
В руках. Они же только хотят
Потреблять, покупать, потреблять, покупать.
Потреблять, покупать, потреблять, покупать.
Потреблять, покупать, потреблять, покупать.
Покупать. Потреблять.

Бесконечные списки.
Для интереса и пользы.
Моё странное свойство.
Это будто расстройство.
Наблюдается с детства.
Эффективное средство.
Тогда на белой бумаге графитом.
А теперь в оцифрованном виде.
Надёжней пиктограмм с гранитом.
Только мне в глаза не смотрите.