Не спящие Бременские и Алиса

Ночь с субботы на воскресенье выдалась необычной. Очень хотелось пить свежий прохладный воздух и Алиса открыла оба окна в спальне. Вместе со свежим воздухом в комнату пробрался на мягких лапах сон. Пока сон рассказывал сказку, чесал за ушком, Алиса угнездилась в кровать. Именно угнездилась, а не улеглась. Тельце любило тепло, поэтому гнездо было по периметру выстелено теплой пижамкой, огромным одеялом из козьего пуха, на котором восседали седые совы. Две подушки ждали голову Алисы. Одна подушка сохранила идеальную впадинку под пушистую голову. Тигрёнок Рррмяу охранял неподвижность перьев подушки. Вторая  подушка  спряталась в вязаную из ниток- пушистиков наволочку и подпирала бока Пирожочечка и Слоняши, которые по совместительству были друзьями и дополнительными подушками для Алисы. Слева  расположился Коняша и наблюдал большими глазищами за приготовлениями плацдарма для сна. Вся компания глазастыми перекрестными  лучами осветила   путь отхода ко сну.  Совы подоткнули одеялко под бока Алисы, подушки улеглись под ушки и вскоре уже в глазах включили увлекательный сон.
Лес шелестел листьями и рассказывал как вчера Серебряное копытце  стоял на поляне и смотрел как кружатся  в танце ветра лепестки цветов земляники. Грибы уже проснулись и торопятся посмотреть на солнышко. А колокольчики научились петь лазурно-аквамариновые песни моря.
Бдыщщщ. Туки- туки. Кто- то ворвался в сон Алисы без приглашения.
Песни.
Сначала они пели : « потолоооок  ледяной дверь скрипучая», потом  Муслим Магомаев им подкинул свою песню « о море, мореее». Вскоре вдохновенным пением прониклась собака и стала подпевать « у меняяя ууууааа сестренки нет, у меня братишки нет ууууууу, говорят с детьми хлопот не впровороооот уооооооуууу». Потом они всей компанией искали того , кто «с горочки спустился», обсудили что «папа  может, папа может быть кем угодно». Бокалы, вилки, отодвигаемые стулья  дружно подпевали им , стараясь угнаться за неуёмной экспрессией ночных заседателей. На смену  советского репертуара внезапно пришло что-то « абрахааам махалааай учкуу». Собака отказывалась повторять непереводимые строчки песни и решила выгнать непонятное из комнаты громким лаем. И вскоре собакоабрахамовский хор соревновался с эхом кто протяжнее и дальше  выплюнет буквы.
Песни бежали у них из рта нотками бессонной ночи, прихватывая и волоча к окну десятки промилле алкоголя. Эти десятки сидели на окне, свесив ножки и подпевали ночным странникам. Странники были странными во всём: и в ночном образе жизни, и в неуважении прихода сна к соседям, в репертуаре, голосах... Я думаю даже ники у них были странные. Что- нибудь похожее на  НеспящиевСиэтле, Армия Шапокляк или ооо, точно, Бременские  музыканты… Алиса улыбнулась сквозь пелену невыспанности. Вот тот, что громче всех спивал, явно осёл, а с тоненьким голосом - петух, ой петууух. Пса слышно не всегда, но тоже подпевает знатно. Трубадур.  Когда мужчина дур, как труба, вроде не так обидно, да?
Черная, как моя невыспавшаяся мысль стрелка на кругляшке часов, запыхавшись догнала  белую стрелку утра. Пять часов. Музыкальный полёт нормальный. За окном затянули рэпчик. Алкоголь соревновался с языком в скоростном выталкивании  буквочек и явно побеждал с большим преимуществом. Сквозь рэп Матильда  пугачёвишна затянула « ледяной гороююю айсберг, из тумана выплывааает». Агааа. Теперь у нас батл Оксимирон- Пугачёва. Итаааак, слухаем, и да не поселится в моём сердце и душе матный слоган выпрыгивающий из рэпчатых строк песенки-чудесенки.
Испуганные воробьи устроили утреннюю перекличку, боясь не досчитаться выживших и переживших эту ночь.
Вороны сидели на крыше, травили анекдоты и громогласно ржали, аки кони на водопое.
Ооох. Шесть часов. Полёт нормальный. Желудок решил перекричать эту какафонию звуков и заурчал « мням-мням, мнямммм.»
-Наверное пора вставать,- подумала Алиса и ,под плывущее по двору заунывное « омммнамноооом», собрав всю утреннюю свежесть бытия в кулак, поплелась на кухню. Троица друзей сочувствующе помахали ей лапками вслед.
Утро предвещало много интересного и самое интересное- как организмус убедить, что он выспался.

P.S.9.00 Тишинааа. Алкоголь накрыл мягким пуховым одеялом наполненные чувством выполненного долга тельца, законопатил им рты утренними звуками жизни. Как славно слушать шум города, шелест шин и деревьев, а не этот выхлоп человеческой жизни. Ветер радостно подхватывал остатки  моего сна и раздавал их людям. Что ж, пойду порисую.