NYT обсудила текс Стамбульского мирного договора

Издание The New York Times сегодня,  15 июня опубликовало статью «Ukraine-Russia Peace Is as Elusive as Ever. But in 2022 They Were Talking».  (Мир между Украиной и Россией так же неуловим, как и прежде. Но в 2022 году они разговаривали).

Газета опубликовала полный текст проекта  мирно «Стамбульского» договора  между Россией и Украиной и проанализировала его. Представители воюющих стран провели мирные переговоры в первые недели после российского вторжения. Переговоры провалились. В то время об этих мирных переговорах было мало что известно, а то, что просочилось за два года, было втиснуто в тезисы военного времени каждой стороной.
Документы были предоставлены украинскими, российскими и европейскими источниками, а подлинность подтвердили участники переговоров и другие близкие к ним люди.  Некоторые аспекты этих документов стали известны , но большая часть материала ранее не была раскрыта.
 Г-н Путин утверждает, что Запад оказал давление на Украину, чтобы она отказалась от мирного соглашения; МИД Украины заявляет, что «если Россия хотела мира в 2022 году, почему она вообще напала на Украину?»
«Нам удалось найти вполне реальный компромисс», — заявил член украинской переговорной команды Александр Чалый на панельной дискуссии в Женеве в декабре прошлого года. «В середине апреля, в конце апреля мы были очень близки к тому, чтобы завершить нашу войну каким-то мирным урегулированием».
Некоторые из украинских переговорщиков, беседовавших с The Times, полагали, что г-н Путин сел за стол переговоров так быстро, потому что он никогда не ожидал, что его армия так «впечатляюще споткнется».(  Mr. Putin had come to the table so quickly because he never expected his army to stumble so spectacularly. ) Но, насколько они могли судить, русские, сидевшие напротив них, плохо понимали, насколько плохи дела у их войск.
Когда Алексей Резников, тогдашний министр обороны Украины, заявил, что его сторона подсчитала 3000 погибших в бою российских солдат, г-н Мединский выглядел удивленным и взглянул на сидевшего за столом высокопоставленного российского военного чиновника. «Нет, у нас убито всего 80 солдат», — заявил военный чиновник Александр Фомин, — напомнил Резников. («Нет, у нас убито всего 80 солдат», — заявил военный чиновник Александр Фомин)
В условиях, когда Россия и Украина уже третий год ведут тотальную войну, ни у одной из сторон нет четкого пути к военной победе. Также нет ближайших перспектив прекращения огня и окончательного мирного плана, поскольку обе стороны придерживаются непримиримых позиций.
Тем не менее, проблемы, которые необходимо будет решить при любом будущем мирном урегулировании, очевидны, и фактически они были в центре переговоров два года назад, на которых условия мирного соглашения рассматривались в мельчайших деталях. Документы, с которыми ознакомилась "Нью-Йорк таймс", проливают свет на разногласия, которые необходимо преодолеть.
Сегодня, несмотря на сотни тысяч убитых и раненых, Москва и Киев кажутся более далекими от мира, чем когда-либо после полномасштабного вторжения. В пятницу (14 июня) г-н Путин заявил, что Россия согласится на прекращение огня только в том случае, если Украина передаст четыре региона, которые Кремль объявил частью России, и откажется от своих устремлений в НАТО. По сути, это было требование о капитуляции, которое украинское правительство незамедлительно отвергло.
Нынешние требования Украины — вывод всех российских войск с украинской территории — также кажутся нереалистичными, учитывая очевидную решимость г-на Путина и нынешние преимущества его армии. Это включает Крымский полуостров, который г-н Путин аннексировал в 2014 году в ходе быстрой операции, которую он считает главной в своем наследии.
Но в какой—то момент обе стороны могут снова вернуться за стол переговоров - сценарий, который, как ожидается, будет обсуждаться, поскольку Украина соберет десятки стран, но не Россию, на мирную конференцию в Швейцарии в эти выходные (15-16 июня).
Если и когда Украина и Россия возобновят прямые переговоры, вопросы, поднятые в документах, подготовленных в начале войны, включая статус оккупированных украинских территорий и будущие гарантии безопасности Украины, останутся актуальными.
Россия изначально хотела, чтобы Украина признала Крым частью России. Вот проект России: “Украина признает Республику Крым и город Севастополь неотъемлемой частью (субъектами) Российской Федерации и, в связи с этим, должна внести всеобъемлющие изменения в национальное законодательство”.
Но к 15 апреля обе стороны согласились исключить Крым из своего договора, оставив его под российской оккупацией, но без признания его Украиной. “Пункт 1 статьи 2 и статьи 4, 5 и 11 настоящего Договора не применяются к Крыму и Севастополю. .(* Статус Крыма должен был быть определен в течение 10-15 лет, при этом Украина обещала не пытаться вернуть полуостров силой)
Изучение документов показывает, что обе стороны конфликтовали по таким вопросам, как уровень вооружений, условия потенциального членства Украины в Европейском союзе и конкретные украинские законы о языке и культуре, которые Россия хотела отменить. Украинские переговорщики предложили отказаться от членства в НАТО и смириться с российской оккупацией части своей территории. Но они отказались признать российский суверенитет над ними.
Ukraine proposed never joining NATO or other alliances. “Ukraine does not join any military alliances, does not deploy foreign military bases and contingents …”
Россия, ошеломленная ожесточенным сопротивлением, которое оказывает Украина, казалось, была открыта для такой сделки, но в конечном итоге отказалась от ее важнейшего компонента: договоренности, обязывающей другие страны прийти на защиту Украины, если она когда-либо снова подвергнется нападению Россия попыталась наложить вето на гарантии безопасности Украины, включив пункт, требующий единогласного согласия. «Государства-гаранты и Украина соглашаются, что в случае вооруженного нападения на Украину каждое из государств-гарантов... на основании решения, согласованного всеми государствами-гарантами, окажет... помощь Украине, как постоянно нейтральному государству в случае нападения на него…" (Russia tried to secure a veto on Ukraine’s security guarantees by inserting a clause requiring unanimous consent. “The Guarantor States and Ukraine agree that in the event of an armed attack on Ukraine, each of the Guarantor States … on the basis of a decision agreed upon by all Guarantor States, will provide … assistance to Ukraine, as a permanently neutral state under attack…”)
Проект включал ограничения на численность украинских вооруженных сил и количество танков, артиллерийских батарей, военных кораблей и боевых самолетов, которые страна может иметь в своем арсенале. Украинцы были готовы принять такие ограничения, но стремились к гораздо более высоким лимитам.
Предполагалось, что Г-н Зеленский и г-н Путин встретятся лично, чтобы завершить мирный договор и договориться о том, какую часть территории Украины Россия продолжит оккупировать. «Стороны считают возможным провести встречу ...... 2022 года между президентами Украины и России с целью подписания соглашения и/или принятия политических решений относительно оставшихся нерешенных вопросов». (Zelensky and Putin would meet to hash out final differences, according to the discussions in Istanbul. “The parties consider it possible to hold a meeting on ... ... 2022 between the presidents of Ukraine and Russia with the aim to sign an agreement and/or make political decisions regarding the remaining unresolved issues.”)