Онегин за 30 секунд с эпиграфом

Ищу Даму своей свободной субъективности для объективного проживания!


Онегин был бездомным малым потому, что не мог найти своё место в бытовом понимании этого слова. А Татьяна как это ни странно, имела своё местечко, которое она хотела поделить с Онегиным, чтобы  назвать всё это домом. Но Онегин обладал субъективно-космическим сознанием. Он метался по чужим сердцам и домам, как дух бытия до сотворения. Его дух маялся потому, что не мог воспроизводить функции. Для него люди и Татьяна были лишь словесным рядом, но слова так и не смогли обрести свою плоть в его судьбе. И Евгений с удовольствием, но временно,  погружался в ритм чужой повседневной жизни. Он, странствующим  рыцарем своей самовлюблённой замкнутости врывался в пределы пространственного сюжета дворянских поместий. Он, как истинный рыцарь, почти русский Дон Кихот, жаждет найти Даму своей свободной субъективности. Но вместо погружения в идеал, вязнет в дамском белье бытовой сентиментальности. И он, певец дисфункционального идеала, превращается в скучного и нудного нытика.