Взвод сопровождения грузов Глава седьмая

А земляки нашли слабинку   
И стали как-то наседать.
Ему бы в руки взять дубинку
По три наряда всем раздать.

На совесть он, на уговоры,
Они его …подальше шлют!
Ком. роты, тоже разговоры,
Слюнтяй, возьми ты в руки кнут!

Известно, страх, такая штука
Вцепилась намертво во всех
Его изгнать не просто, мука!
Не все имеют тот успех.

Сменить его, боится ротный.
«Назначил, (скажут) ты его!»
И он сидит, от страха потный
И катит бочку на того.

А старшина дверьми не хлопнет!
И не пойдёт в политотдел.
Вдруг командир и там оглохнет
Присягу дал? И будь у дел!

А службе ведь конца не видно….
Выходит, только пулю в лоб!
Невероятно…., очевидно
Что не поможет даже поп.

А в ночь, в казарме, главных двое
Дежурный роты, и он сам
И есть оружие, для боя
Чтоб сдачи дать своим врагам.

Всегда оружие в движеньи.
И в карауле служба с ним,
И по тревоге, без сомненья!
Приёмы, крутишь, словно мим.

Вот пирамида, карабины.
И есть у каждого в ней свой.
Бывает чистка, как смотрины.
Есть пулемёт один ручной.

Ключ, у дежурного по роте.
Печатей оттиски видны.
Все на серьёзной очень ноте!
Конечно, ключ у старшины.

А он уже на то решился
Что в эту ночь произойдёт!
Ни на кого он не сердился.
Покой ведь, вечный, обретёт.

Вот только жаль и папу, маму,
Ведь он всего один у них.
Его положат скоро в яму
Поскольку жизнь прошла как миг.

И вот вечерняя поверка
Всех поименно, как отчёт.
Сказать иначе, то проверка
«Отбой!», команды каждый ждёт.

Все улеглись, вот стало тихо,
И эротические сны….
Пусть не у всех, явились лихо.
С патриотизмом, не видны.

И старшина, «Дежурный роты!
Возьму в каптёрку пулемёт,
Чтоб изучить, и без заботы
Сон что-то нынче не идёт!»

«Уже я взял, и пирамиду
Я опечатал сразу вновь.
И всё в серьёз, а не для виду!»
А сам зачем-то хмурит бровь.

Как будто чуть и необычно.
Затеять спор со старшиной?
«Так точно!» Это так привычно
Доволен каждый был собой!

Ещё он взял с собой патроны.
Но ни гу-гу, совсем,  про них.
В казарме жаль, что нет иконы
Затею мог оставить в миг.

В те годы церковь презирали.
Другим ведь верили богам….
И коммунизм все ожидали,
И взгляд бросали к тем горам.

Вошёл в каптёрку и замкнулся,
И вынул ключ, подумав чуть.
На табуретку сел, разулся.
Хотя босому труден путь.

Но он идти не собирался….
Ногой хотел нажать курок.
Рукою сможет, сомневался
Хотя отличный был стрелок.

Стрельба азартна по мишени.
И пуля здесь не пропадёт!
Упор на локти и колени
 И в центр яблочка войдёт.

Но вот сейчас, другое дело.
Так жизнь и молодость любя,
Ему стрелять в свое же тело….
Опомнись друг, ведь так нельзя!

И рядом ангел был, хранитель.
Его марксист же, отвергал
И Бога, райскую обитель!
Куда же он себя ввергал?

И ангел был сейчас бессилен.
У них контактов общих нет.
Он стал с годами, инфантилен,
Не виноват ведь белый свет.

Да, умирать так не хотелось!
Но не хотелось так вот жить!
Альтернатива ведь имелась
В другую часть, и там служить.

Но с детства нас, то знает каждый
Корчагин. Щорс. И Кошевой.
 Матросов Саша, тот отважный
«А я вот стал, такой-сякой.»
 
Его часы считают время….
Дневальный в три меняет пост.
Теперь скорей ногою в стремя
К кровати мчит. Секрет так прост.

Дежурный роты был спокоен.
«Уснул там сидя, старшина!
На изучался видно, воин….»
Шагает мимо. Тишина.

Писать родителям не станет!
Всю жизнь над ней им слёзы лить?
Хоть написать записку,  тянет
Как объяснить, кого винить?

Вот если бы, ни то-то, то-то….
Нет, нет, скорее то судьба!
Нажал курок, проснулась рота
Ведь пулемётная пальба.

В момент дежурный был у двери.
Заперто было изнутри.
Он понял всё, но как поверить,
Ломай! Мелькнуло, посмотри!

Но есть подсказка, это Боже!
«Напрасно двери ты не мучь,
Будить каптёра надо тоже,
Ведь у него есть точно, ключ!»

И запах пороха и крови
Заполнил сразу весь этаж.
Я замолчу на полуслове
Какой там был ажиотаж.

Лет, двадцать с хвостиком, всего же.
И оставалось треть служить
И нет его, мороз по коже!
Ведь он не будет больше жить.
 
Домой он больше не вернётся.
И не увидит вновь отца,
И к маме больше не прижмётся
Оставит грусть им до конца.

У них не будет внучки, внука
Их мир, без детских голосов.
Не утихающая мука!
И груз, невысказанных слов.

Не знал он сладость поцелуя
И прелести девичьих губ
А лишь в сознании рисуя
Он посещал свой сельский клуб.

Судьба и рок вдруг поспешили
Втащив его в смертельный ряд.
Так   и начальники решили.
Он сам себе поставил мат!

Май-июнь 2024