Чёрная Жемчужина. Часть 1

        1.

    Где суровый океан кипел, подобно беснующейся в кратере вулкана магме, где неприступные скалы протыкали острыми пиками своих вершин облака, там вольно раскинулся северный остров Стронг.
    Большой мир давно отступился от этого неприютного места, даже не обозначив его на морских картах, ибо вокруг хаотичного нагромождения гигантских каменищ, вечно клокотали страшные магнитные бури, неистово раскручивавшие стрелки корабельных компасов и искажавшие до неузнаваемости любые радиосигналы. Спящие, вполдыхания, вулканы приглушали пепельным чадом блеск звезд и сияние солнца. Извилистые хищные пасти фиордов сыто урчали, глотая неосторожные корабли и подводные лодки, а крутые утесы рождали в небесных просторах яростные смерчи, через которые не могли пробиться ни птицы, ни вертолет. И только северный ветер свободно гулял по острову, рассказывая   маленькому клочку земли о радостях и свободе Великого млечного пути.
    Всё на этом острове было устроено так, словно Всевышний захотел сохранить здесь средневековье навсегда. Бушующая, за его пределами, морская вода не могла заставить быстрее течь время, неторопливо катящее волны часов и минут по своему, очень давно проложенному руслу. Тусклый, как затертая монета, день, сменяла непроглядная ночь, а короткое, как жизнь, северное лето - долгая печаль зимы.
    На Стронге шумели леса, полные пушного зверья и благородной   дичи, лесные озера кишели щуками, окунями и судаками, а с гор спускались в долины реки, каждую весну бурлящие спинами идущих на нерест лососевых рыб. Под неярким северным солнцем успевала вызреть пшеница, лён и рожь.
    На острове обитало несколько десятков тысяч человек. Они были прилежны в труде и ремеслах, а также отважны в бою. Вдоль всего побережья высились сложенные из морских голышей дозорные башни, на плоских крышах которых всю ночь напролет сторожевики жгли костры. Воины ревностно несли службу, ибо стоило огню погаснуть, как из морской пучины вылезали на берег страшные чудовища, имя которым - барриды. Они походили на огромных лангустов, с той лишь разницей, что имели не по одной, а по две пары клешней, в которых спала страшная сила. Барриды могли плеваться ядовитой слюной, от которой люди сразу цепенели и не имели возможности двигаться, а если чудовищ сразу не убивали, то с наступлением рассвета, барриды распускали крылья и, словно гигантские жуки, улетали вглубь острова, неся разрушения и смерть.
    Правда, было одно обстоятельство, так до конца и не дававшее понять, что же такое барриды - божественная кара или благодать: дело в том, что эти страшные твари были невероятно вкусны и питательны. Мясо баррид шло на королевский стол и в королевские лавки, продаваясь по цене, намного превосходящей стоимость форели и палии, а также нежной парной оленины. Торговля мясом баррид считалась королевской привилегией, и потому искусственное разведение этих мерзких тварей каралось смертью. А искус для предприимчивых стронговских мужиков был редкостный, ибо барриды, хорошо размножались в неволе делением, так как сроду были однополыми.
    Лет сто назад, на хуторе Корвен, некий холоп Акишка, рыболовной сетью поймал в лесу прилетевшую с побережья раненную барриду и посадил в ледник. Она быстро приспособилась и обросла мехом, питаясь гнилой картошкой, да соседскими собаками, отловленными Акишкиными отпрысками по соседским дворам. Еда сбрасывалась через вентиляционную отдушину, расширенную специально для этих целей.
    Когда, месяца через три, хитрый мужик вместе с великовозрастными сыновьями, вооруженными топорами и вилами, открыл крепкую дубовую дверь, десяток молодых изголодавшихся монстров, во главе с   родителем, бросились на них и растерзали, а потом ещё и сожрали половину людей с хутора. Они бы, наверное, перебили и всех остальных, но неожиданно серьезное сопротивление оказало стадо коров, во главе с быком Цамором, на которых ядовитая слюна баррид не действовала. Яркие хитиновые панцири раздражали коров, подобно красной тряпке тореадора, поэтому они в неистовстве бросились на чудовищ, вспарывая рогами брюхо и топча копытами. Битва продолжалась до тех пор, пока не прискакала поднятая по тревоге дружина барона Буадиари. Закованные в латы воины быстро завершили побоище, заодно приписав всю победу себе.
    Церковь объявила хутор Корвен пристанищем дьявола и, в назидание другим, призвала сжечь дотла, что и было выполнено. По высочайшему повелению, барону Буадиари была пожалована милость: не снимать шляпы в присутствии королевской четы, а королевская стража получила приказ вывести специальную бойцовскую породу быков-Цаморов, которых стали использовать для охраны побережья.
    С тем же случаем связано и появление на острове барридоголовых собак, которым, в дальнейшем, суждено было спасти остров от нашествия темной силы. А получилось так: когда холоп Акишка кормил плененную им барриду собаками, среди прочих в ледник попал и совсем маленький щенок лайки. По странной прихоти, монстр его не сожрал, а оставил, как игрушку, своим детенышам. Маленькие барриды подружились с собакой и честно делились мясом и картошкой, пережеванных для них заботливым родителем в нежную кашицу. После того, как баррид перебили, молодая сучка увязалась за дружиной и ее взял к себе баронский конюшенный.  Через год собака превратилась в огромную, очень лютую зверюгу с отменным чутьем. Она обладала каким-то сверхъестественным бесстрашием и не боялась ни медведя, ни дикого черного вепря. Напротив, те, неким странным образом, сразу признавали ее превосходство и тут же пускались в бегство, но это им редко удавалось. Собака считалась лучшей во всей округе и, кроме конюшенного, иных хозяев не признавала.
Когда у нее родились щенята, посмотреть на это чудо собралась вся дворовая челядь, а после пожаловал и сам барон.  Да и было на что поглазеть: головы двух родившихся щенков имели странно вытянутую форму и рачьи, навыкат, глаза, а их тела, на груди и плечах, укрывали бляшки хитинового панциря. Но самыми необычными были все-таки зубы: белые как снег, и крепкие, как самая лучшая сталь. Когда прибежавший поглядеть на невиданных животных баронский поваренок сунул в бок одному из них кочергой, звереныш изловчился и цапнул ее, да так, что разом перекусил пополам. Когда щенята выросли, они превратились в настоящих чудовищ, справиться с которыми было просто немыслимо. Они могли вышибить из седла рыцаря в латах, одним ударом лапы переломить хребет лошади или загрызть медведя. Слушались они только конюшенного, а на остальных глядели налитыми кровью глазами.
    После того, как королю Роллиусу доложили о появлении этих собак на острове, он пожелал лично поглядеть на них и остался чрезвычайно доволен осмотром. Король тут же приобрел у барона обоих монстров вместе с конюшенным и приказал специально разводить этих зверей для охраны дворца, несмотря на яростное сопротивление церкви, призывавшей уничтожить семя дьявола в самом зародыше.


                ***

                Картинка из Интернета.