Москаль

Взглянул ещё раз. Видно, обознался -
В грязи, в крови те пленные сейчас.
Но защемило, и себе признался,
Что показалось - среди пленных Стас.

В разгаре лета где-то под Одессой,
Где в Черном море плещется прибой,
Где дремлет луч под облаков завесой,
А чайки уж кричат наперебой -

Они и повстречались, подружились,
Стас был из местных, Саня погостить
Сюда приехал. На море резвились,
Шалаш сумели парни смастерить.

Бывало, солнце вжарит, да под сорок,
А в шалаше из листьев - благодать.
Не зацепить ещё б ногой подпорок,
Когда другому хочешь наподдать.

И им вдвоём так было интересно,
И были парни не разлей вода.
В душе скребли им кошки, если честно,
Час расставанья наступал когда.

Пора в Воронеж Сане возвращаться -
Там мама, школа и учебный год.
И до каникул надо попрощаться.
Уедет Саня, Стас с надеждой ждёт.

А как-то летом на стекло, играя,
Наступит Стас, распорет пятку так,
Что крови было - мама дорогая,
И Сане не унять её никак.

Своей футболкой ногу перевяжет,
На спину Стаса, к трассе побыстрей.
- Ну, пацаны! - потом им доктор скажет,
Нет дружбы вашей ничего главней!

Но оказалось, было, что главнее,
Поверить в это Сане нелегко.
Ведь все вокруг вдруг сделались глупее,
А детство там осталось, далеко.

Приехал Саня, на него косились,
И он такую испытал печаль,
Буквально ноги парня подкосились,
Впервые Стас сказал ему: «Москаль!»

И больше Саня под Одессой не был,
Он часто друга Стаса вспоминал.
Хоть тот его жестоко очень предал,
Но Саня ведь его не предавал!

Да, он подрос и осознал причины,
Как ядом наполнялись языки,
И не друзья мы больше с Украиной,
Понятно, это с чьей пошло руки.

И вдруг война. Он под ружье поставлен,
Заряжен, мотивирован всерьёз.
И мирный план его уже составлен -
Разбить фашистов и закрыть вопрос.

И был он ранен раз, второй и третий,
Однако, Саня возвращался в бой.
А нецензурных слов, да междометий
Каких не скажешь, под снарядов вой.

Опять зачистка, братья-штурмовые
С окопом рядом вражеским уже.
Тут поднялись хохлы полуживые,
Их оглушило в хлипком блиндаже.

Повыползали, грязные, как черти,
У многих кровь струилась по лицу.
Сдались, поганцы, испугались смерти,
Отправиться к Бандере-праотцу.

И показался Сане так знакомым
Один из тех, кто поднял руки вверх.
Запахло сразу бабушкиным домом,
Где пирожками угощала всех.

А Стас любил с капустой, да с грибами,
С яйцом и рисом жадно уплетал.
Потом вдвоём к его бежали маме,
И Саню Стас компотом угощал.

Вот точно Стас! Не мог он ошибиться,
Вернулся и по имени позвал.
Тот вздрогнул. В страшном сне могло присниться,
Какие чувства пленный испытал.

И он упал пред Саней на колени:
- Прошу, мой друг, не убивай меня!
Но русский - из глубинных поколений,
Не применяет просто так огня.

И просто так людей не убивает,
На это будет высший Божий суд.
Теперь и Стас, друг детства Сани, знает -
Сдаваться надо, русские идут.

- Ты встань с колен, веди себя достойно,
За все ответишь, если натворил.
Не друг тебе, я просто русский воин,
И помню все, что ты мне говорил.

Но убивать за детские обиды,
Что улетели в одночасье вдаль?
Могли бы звуки литься панихиды,
Но пленным жизни подарил москаль.

Елена Ивченко ©
12.06.2024 г.