Четыре слона имажинизма. Конница бурь

Октябрьские дни 1917 года раскололи общество и интеллигенцию на две части: одна — примкнула к большевикам, другая — пошла против них. Кипели политические страсти, диспуты о взаимоотношениях между интеллигенцией и молодой Советской властью носили характер острый и злободневный. Группа писателей, к которой после октября 1917 года примыкали также А. А. Блок, А. П. Чапыгин, Есенин, сотрудничала в печатных органах партии левых эсеров — в литературном отделе газеты «Знамя труда» (1917—1918) и журнале «Наш путь» (1918), выпускала сборник «Скифов». Вскоре авторы сборника «Скифы», в том числе идеолог движения Иванов-Разумник, в той или иной степени пострадали от последствий революции. Придя к власти, вслед за кадетами, большевики разгромили также своих ближайших соратников — левых эсеров, к которым был близок Иванов-Разумник. Третий сборник «Скифов», планировавший к выпуску в 1919 году, открывать который должны были «Скифы» Блока и его поэма «Двенадцать», так и не был выпущен. Вскоре сам Блок умер после тяжелой болезни, так и не дождавшись, несмотря на все хлопоты Максима Горького, включившего весь свой немалый административный ресурс, разрешения на выезд за границу на лечение. После неудачного восстания левых эсеров были ликвидированы издательство «Революционный социализм», газета «Знамя труда» и «Знамя борьбы», журнала «Наш путь», где выходили публикации «скифов».

Покраснела рябина
Посинела вода.
Месяц всадник унылый
Уронил повода. 

Но незримые дрожди
Все теплей и теплей…
Помяну тебя в дождик
Я, Есенин Сергей. 

Наступило время поэтических метаморфоз. Одними из первых почувствовали изменившуюся ситуацию поэты, вошедшие позднее в группу имажинистов. Поэт Рюрик Ивнев, не случайно оказался среди тесной группы пяти деятелей культуры на первом заседании, организованном Луначарским в Смольном по поручению ВЦИК. Тема заседания — налаживание связей между Советской властью и интеллигенцией. Именно Рюрик Ивнев в начале 1918 года становится личным секретарем наркома Просвещения Луначарского, работает в «Известиях», журнале «Красная новь», принимает активное участие в чтение лекций и формировании Всероссийского профессионального союза поэтов осенью 1918 года вместе с Вадимом Шершеневичем, Василием Каменским Н. Захаровым-Мэнским и др. Ивнев вспоминал, как через несколько месяцев после Октябрьской революции, кажется, в феврале 1918 года переехал в Москву, где встретил Есенина, которому посвятил следующие строки: 

Есть столько радостей на свете,
Юнее будь душой, чем дети.
Едва ли это не судьба, —
Сегодня мы с тобою вместе,
Еще день, два, но с новой вестью
Нам станет тесною изба.
Игра страстей, любви и чести
Несет нам муки, может быть.
Умей же все переносить.   

К началу же 1919 года (февраль) «созрела» декларация имажинистов, опубликованная в понедельничной газете «Советская Страна», подписанная Есениным, Мариенгофом, Шершеневичем, Ивневым, а также художниками — Якуловым и Эрдманом. Все заседания, предшествовавшие изданию декларации имажинистов, происходили на Петровке. Слон точнее четыре слона имажинизма, обретали опору в виде четырех ног:   

Образ

Образ, образ и еще раз образ. Образ — в комбинации аналогий, параллелизмов, сравнений, противоположений, эпитетов сжатых и раскрытых, приложений политематического многоэтажного построения — вот орудие производства имажиниста. «Только образ, как нафталин, пересыпающий произведение, спасает это последнее от моли времени. Образ — это броня строки. Это панцирь картины. Это крепостная артиллерия театрального действия. Что такое образ? Кратчайшее расстояние с наивысшей скоростью. Когда луна непосредственно вправляется в перстень, надетый на левый мизинец, а клизма с розоватым лекарством подвешивается вместо солнца». Для символиста образ (или символ) — это способ мышления; для футуриста — средство усилить зрительное впечатление, для имажиниста — самоцель.
Максимальное количество троп в стихе, когда буквально в каждом слове заключена тропа. Бойкот вымирающих видов троп, троп-дегенератов при обязательной новизна и оригинальность каждого использованного тропа. Конкретный образ вместо абстрактного образа.

Ритм

Основное в поэзии композиция образов. Весь прочий материал поэзии, включая ритм — второстепенно, подчинено композиции образов. Имажинисты отвергает существующий метр и ритм, который должен выявлять соответствие и взаимоотношение образов. Характер ритма можно уяснить себе только в цельном произведении или некотором отрывке, который рассматривается, как самостоятельный организм. Только при таких условиях есть взаимодействие частей, их соответствие друг другу, только при этом ритм становится живой и действующей силой. Вырвите отдельную строчку из любого произведения, и вы увидите, что она ритмически мертва.

Строфика

Определенная, в течение многих столетий сложившаяся строфика убийственна для поэзии. Для каждого произведения следует найти особое, свойственное духу данного произведения, строфическое построение. Произведение, созданное в тех строфических формах, какие поэт изобрел для данного словесного организма, живой цветок. Произведение в форме традиционного сонета или рондо — цветок гербаризированный.

Рифма

Едва заметное музыкальное касание одного слова о другое дает воспринимающему больше, чем фанфары старых точных рифм. Особым покровительством имажинистов пользовались до сих пор рифмы составные, обратные, рифмы и ассонансы на разноударные слова. Значительное внимание уделяется также амебам, которыми изобилуют наши стихи.
Из существенных свойств современной поэзии с неизбежностью вытекает смерть глагола: поэзия образна, глагол безличен, поэтому глаголу нечего делать. Иногда в конструкции фразы глагол отсутствует, и вы чувствуете только аромат отсутствующего глагола. Или ощущаете привкус глагола, которого не существует в языке, который следует еще изобрести. Есть уже несколько произведений, написанных без единого глагола, глагол у имажинистов в роли жалкого приживальщика: если он присутствует, его почти не замечают. Отсутствует, о нем мало беспокоятся и только иногда, в хорошем расположении духа, считают нужным снизойти до него. Примеров конструкции фразы без глагола, зачастую великолепных, можно найти у каждого имажиниста в значительном количестве. Иногда глагол подобно акушеру помогает рождению образа. Организует образ, резче очерчивает его.

Славь мой стих кто ревет и бесится,
Кто хоронит тоску в плече,
Лошадиную морду месяца
Схватить за узду лучей.
За седины твои кудрявые,
За копейки с златых осин,
Я кричу тебе «К черту старое!»
Непокорный разбойный сын.   

Однако, наиболее дальновидные поэты начала двадцатых уже тогда понимали, что век имажинизма, как и ярко заявившего о себе футуризма, не говоря уже о более экзотических течениях, недолог, а на смену ему придет проверенная революцией «пролетарская» поэзия, а уже за нею в строительстве социализма будет участвовать твердый, монолитный, сплоченный, как партия большевиков Союз писателей. Однако до утверждения творческого единообразия и писательского единомыслия стране оставался еще целый десяток трудных и драматичных лет.