Лизка, у меня полный облом. Глава 1

   
Таисия Абакумова. 

Глава 1. Лиза.

Лиза, молодая женщина, со счастливой улыбкой возвращалась из леса, в руке она держала небольшую корзину, наполненную травами. Это раннее утро было для неё радостным. Ей наконец-то удалось найти редкие травы, которые не каждый год вырастают, да ещё и цветут.
До восхода солнца да по росе сырой трава завсегда особые свойства имеет, вот и встала она спозаранку, чтобы до солнечных лучей с матушкой землёй успеть посекретничать, с первыми лучами она ей и показала все травы.
А такая  трава, вот такая, как семтарин собирается ещё до восхода солнца, если она вообще зацветёт. Она очень редко встречается и не всегда цветёт. Трава эта на редкость красивая с разноцветными листьями. В этот раз Лизе повезло, сколько лет подряд искала её и наконец-то нашла. И один корешок даже удалось выкопать.

– Разрешила матушка земля, и сама мне показала эту траву.
Радовалась Лиза. Она и правда проходила мимо неё несколько раз. Знала, растёт в этом месте, помнила ещё с детства. Ходила с бабушкой, она учила Лизу собирать травы, показывала и рассказывала, когда и какие, и в какое время собирать, по росе или без росы, в сухую погоду, до восхода или на восходе солнца. Здесь столько премудростей следует знать. Для какого сбора, от каких болезней и прочее, прочее, и всему этому Лиза училась с детства.

Она вошла в незаметную в густом кустарнике, калитку, к которой вела тропинка, заметна только Лизе, она через неё ходила в лес.
И сейчас вошла в сад и воодушевлённая своим походом в лес, радостно осмотрела сад, восходящее солнце одаривало его лучами, и Лиза произнесла.

– Я скоро вернусь, сад мой и вместе с тобой будем сотворять красоту.
Лиза прошла в летний домик, где рядом было помещение, в котором она сушила травы.  Она разложила травы в летнем домике, на столе подальше от света.
Часика два пусть полежат, а потом я их подвешу в сарайчике, а пока выпью чаю и в сад трудиться. Произнесла Лиза.

Так она и сделала, разложила травы, затем ушла в дом. С виду не большой, но внутри просторный и не каждый приходящий к ним в дом знал, насколько он просторный, даже близкие родственники не знали. Вполне уютный домик красовался посреди и на фоне пышно цветущего сада. Она заварила чай, вышла снова в сад, села на скамью возле крыльца и мелкими глотками пила травяной чай, смотрела в небо, провожая редкие лёгкие облака  вдаль. Солнце ещё было не высоко, оно совсем недавно взошло. Было субботнее утро, и стояла утренняя прохлада.

– Лиза!
Услышала она знакомый голос, от которого сердце колотиться и замирает в истоме. Но, посмотрев по сторонам, никого не увидела и больше ничего не услышала, она поставила чашку с недопитым чаем на скамью, взяв перчатки с секатором пошла трудиться.
Лиза оглядела свой сад, она с секатором в руках, осматривала, что надо обновить в кустах и цветах и быстро щёлкая им, срезала поникшие соцветия. Она любила этот период года, когда всё цветёт и благоухает. Главное следить и вовремя убирать отцветшие бутоны, чтобы не портили красоту, и новые бутоны зарождались и расцветали.

После весеннего майского цветения плодовых деревьев, продолжалось яркое цветение, но уже не плодовых деревьев, а декоративных кустов и деревьев, цветов разных сортов. Лиза не любила заниматься рассадой, всегда сажала прямо в землю, хоть теплолюбивые растения, хоть морозоустойчивые. Со знанием, как применять энергии роста и защиты, у неё росло всё прекрасно. Ей очень нравился её дом, наследство от бабушки, где она прожила от рождения до окончания школы. И он напоминал ещё старинную усадьбу, что красовалась на старых фотографиях её предков. Всё, что осталось от былого роскошества это дом и не большой сад. И даже дом родителей, стоящий рядом с домом бабушки и продолжением её сада, был продан и новые владельцы поставили забор, и позже перепродали, а там были любимые Лизе цветы и деревья, качели на огромном дереве, которые делал для неё отец. И многое что другое, напоминающее детство.
Но, что делать? В то время бабушке за всем не уследить, а Лиза мала была, да и не счастливым этот дом считала бабушка. Не там поставлен был.

Что об этом думать?
Но, а здесь в саду владении Лизы был особенный величественный уют на самом краю села, с добавлением ещё одного дома и сада прилегающего к нему, а затем луг и далее лес. А позади за огородом, река с пологими берегами. Такая красота её окружала, созданная природой и самой Лизой. Но если смотреть правде в глаза, красоту в саду создавали её предки, а она лишь продолжает заниматься красотой, не давая ей блекнуть, и усовершенствует эту красоту вместе природой.
Сад наполнен солнцем, пением птиц, благоуханием цветов, стрекотом кузнечиков, которые любят прыгать в траве на полянках.

Когда-то в самом раннем детстве, здесь и соседей не было, село было чуть ли не в двух километрах от их дома. Затем её отец построил дом рядом с бабушкиным домом, в том же в старом огромном саду. Жалко было оставлять сад, посаженный ещё предками. А потом и постепенно соседи стали появляться, но это уже было после гибели родителей и продажи дома.

«Не принёс этот дом счастья, так не пропадать же ему. Может, другим людям принесёт. Дом-то красивый, и счастье всё же в нём было, хоть и короткое.
А чья вина, и отчего короткое?
Да, кто же, его знает, одному всевышнему только известно».
Говорила бабушка ещё маленькой девочке Лизе.

Лиза, с улыбкой и с умиротворением оглядывала свой сад, из глаз её лился мягкий свет и, рассматривая сад и раздумывала, что ещё надо сделать, пока солнце ещё не поднялось высоко. И как, хоть немного, но изменить мир к лучшему, как вновь ясно услышала.

«Лизонька!»
Услышала в голове, или в пространстве, что она закрутила головой и при этом мысль летела у неё с молниеносной скоростью.
– Этого не может быть. – Пронеслась мысль у неё.  – Опять?
Не опять, а снова. Она снова и снова, и часто слышала этот голос. Не может быть вроде бы, но она услышала ясно.

«Лиза, вот ты, где! В саду?  Красивым стал сад,  очень красивый, даже не узнать. Я рад тебя снова увидеть, Лизонька, любимая, свет очей моих».
Лиза вздохнула, и произнесла.

– Опять телепатия? Или, как это назвать? Но я рада хоть услышать тебя, а хотелось, и видеть, и обнять тебя. Раз не хочешь показаться, то и не мешай мне трудиться. С недовольством произнесла Лиза.
И далее продолжила осматривать сад продолжила думать.
«Миры, что ли соприкоснулись? Опять, наверное, занимается балансировкой миров. Или что-то новое ещё? Время сместилось?»

– Как он в прошлый раз объяснил. Голосом произнесла.
«Забот и деяний очень много, но особенность сбалансировать миры, а это не просто, а более всего, когда так этому мешают. Всё это делать становится с каждым разом труднее. Одни помехи устраняются, но возникают новые. Многим хочется полакомиться нашей планетой».

– А мне, как себя сместить относительно пространства?
Спросила себя Лиза, вздохнула и продолжила.
Где там Петя? Я хочу туда. Так хочется воочию увидеться с Петей. И когда срок придёт? Надо пробовать самой. У человека есть неограниченные возможности, если он живёт по законам природы. А я и живу по конам природы так, что….

Лиза не успела договорить, как шум в ушах заглушил её все думы. Шум был знакомым. Шум в ушах и вспышки и Лиза поняла, что сейчас происходит что-то для неё или же, просто для пространства.
Она замерла с секатором, сжала в руке так, что ладонь заломило. Стояла и всматривалась в одну точку, в ту, откуда слышался голос. Смотрела, смотрела и увидела черноту.
Вернее сказать, черное пятно, и оно отражалось в солнечных лучах, как будто висело на луче солнца, словно на светящейся ниточке и, свешиваясь с ветки дерева, затем оно стало расширяться и увеличиваться и как бы стало приближаться.

«Что это? Мысленно спросила Лиза. И сама не понимая, всматривалась, а пятно продолжало расширяться. Такое с ней впервые и не помнит, чтобы Петя говорил об этом».
И она увидела в этом пятне причудливые фигуры, силуэты разных чудовищ, сквозь них просвечивались звёзды, и даже ей показалось, что, где-то далеко, далеко или же глубоко в этом пятне, проплыла планета.
Хотя, точно такое видела впервые, но бывали и другие видения, где миры показывались, даже древние. Не такой уж она мастер, как Петя или бабушка, но многое могла, даже сама другие миры могла посещать. Позже бабушка говорила, что я достигла того уровня, который мне предназначен.

Соприкоснувшись с человеком, могла видеть его будущее и притом сразу несколько ветвей. Но, как объяснить человеку, чтобы он осознал свою жизнь, она затруднялась. Без Пети она этого не делала. Могла вылечить человека, много тонкостей и разновидностей ей было известно, но опять же ей запрещено было. Многое могла, но есть но, тормозящее разговоры с людьми. Как будто ставился заслон между ней и человеком в тот миг.
А надо ли? Надо ли это людям? Всё равно очень редко кто воспримет. И есть ещё «но», где, чем тверже камень, тем сочнее пробивается сквозь него трава, а значит, порой оставить так, как есть, человек должен почувствовать сам и выстроить себя сам.

И для чего даны мне тогда такие способности? Закрылись бы уж совсем и ладно, а то руки так чешутся и стремятся помочь. Жила бы как обычный человек. Нет, как обычный, я не желаю. Кроме людей есть ещё сама планета, Земля наша, а она важней всего.
Размышляла она и решила подойти ближе и рассмотреть, что же это такое на самом деле. Что это за чёрное пятно висит на солнечном лучике, среди веток дерева, подошла, да задела ветку дерева, видение исчезло.

–  Ну и воображение у меня! А может и не воображение, а действительность.

Удивлённо прошептала Лиза и тряхнула головой, черное пятно или это была дыра, она так и не поняла, всё это исчезло при касании ветки. Она выдохнула с облегчением воздух из лёгких, легко вдохнула и прошептала.

– Хватит, Лиза, хватит тебе думать о прошлом, становись уже обычным человеком. Сколько можно? Просто живи и жди. Как сказал Петя?

«Тебе достаточно, ты многое познала и применяла. Тебе осталось оберегать только нашего сына. И всё, не вникай в дрязги в жизнях людей здешних. Не спиши помогать, порой это может ранить твою душу до смертельного исхода, а у тебя ещё миссия своя не окончена. Береги сына, и всё. Ведь не всегда я теперь рядом и помочь не успею. Просто живи, любимая и всё. Будет ещё время и для нас, и для совместных деяний. Ты с детства знаешь, наша семья не такая, как все. И очень сильно отличается от других. Это ещё не окончание, творения деяний твоих ещё продолжатся».

– И всё! Прошептала она. Всё так всё. Буду жить дальше. По гостям, да ещё по эфирам, астралам, да менталам прогуливаться, мне нет резона. Ещё попаду в гости к неприятелям. Как выпутаться? И ещё хуже будет, если в низший слой нави попаду. Одной будет сложно вырваться. Да, и правда это, бабушка ещё маме говорила, что наша семья другая и что она зря возникает против. Ведь знала, куда воплотишься, знала, с кем свою жизнь связываешь.
И теперь и бабушка перестала появляться. И почему не появляется?
Ну, да, ей много лет, люди не поймут, так долго не живут, а она всё ещё так молодо выглядит, но могла бы сойти и за другую родственницу. Оставили нас с Ярославчиком одних, а сами-то все в делах. А мы живи и ни во что не вмешивайся. А жизнь-то, она прекрасна!

Лиза не осознала отчего, но ей стало так радостно, словно вспыхнула искра радости в сердце её и в голове. И почувствовала, как сердце распахнулось, как когда-то давно на дальней заставе, где с Петей под сосной стояли, где обрела любовь безконечную всеобильную. Безусловную, как Петя её назвал.
И прошлое, хорошее прошлое, такое родное и от него она бы ни за что не отказалась, калейдоскопом замелькали перед глазами.

Вот сосна появилась, где с Петей проводили свободное время, и часто под этой сосной появлялась бабушка, чтобы учить её. И учила.
А её самые первые детские видения, как их называла ещё живая мама, фантазии и выдумки. И сильно сердилась на Лизу, и говорила ей постоянно выдумщица и лгунья. Лиза плакала и уверяла, что это правда. Лиза не считала их фантазиями, где она путешествовала. Путешествовала по белым лёгким облакам, по незнакомым городам, по каким-то не изведанным мирам, где разговаривала со зверями и с большими дядями и тётями, которые её сопровождали в её путешествиях. Мама плакала и грозилась её наказать.

А бабушка слушала её рассказы, улыбалась и говорила ей.
– Верю, ох, малышка моя, Лизочка, да у тебя сила будет сильнее моей. Пока сохранить тебя надо. Ты детка никому больше не рассказывай об этом, кроме меня и папы. Тебе никто не поверит, и могут объявить тебя сумасшедшей, начнут тебя пичкать разными лекарствами, а тебе это совсем ненужно. Рассказывай вон куклам своим, да лечи их, бабочкам в саду и пчёлкам рассказывай. Если тебе так хочется поделиться и выговориться.

И Лиза лечила кукол, бабочек, даже мух. Мухи появлялись в их саду, но получив лечебную порцию любви в рассказах, они собирались в свои рои и улетали, а бабочки и пчёлки оставались. Мама сердилась из-за мух, а Лиза говорила.

– Мамочка не волнуйся, мушки сейчас улетят, им достаточно уже.
Лиза была такой вот, сострадала любому живому существу и в своих фантазиях уносила их в новый мир.

Вспомнилось, как мама ссорилась с бабушкой из-за Лизы, время казалось вязким, словно сгустилось, и она ясно услышала говор мамы. Та говорила бабушке и папе;

– Не хочу я участи ведьмы для Лизы, мама.
– Я не та ведьма, о которой ты думаешь. Я педагог с высшим образованием. Да, я педагог и преподаватель математики и физики, и знаю математику такую, о которой лишь некоторые учёные догадываются. И ещё травница да, да, травница и целительница. Такие знания мне достались от бабушки моей. И что тут такого? Всё можно объяснить и научным способом. Есть знания и от них никуда не денешься. Лишь невежды боятся моих знаний и меня, но сами пользуются моими знаниями и идут ко мне со всякой болячкой. А у Лизы дар и не просто дар, в ней откроется много даров.

– Я не хочу для Лизы такого, пусть живёт обычной жизнью.
– А какая жизнь для тебя обычная? Спросила тогда бабушка маму
– Обычная. Ответила мама. И пока она ещё фантазирует, надо пресечь её выдумки. Надо срочно показать её врачу. Вероятно, она психически не здорова, не уравновешена. И это надо сделать срочно, пока какой-то ваш дар не разъел её мозг.

Папа молчал, лишь хмуро улыбался, а бабушка ответила.
– Тебя никто не спросит, дар сам выбирает, быть у человека или нет. Тебя не выберет никогда, а задатки были.
– А мне и не надо, мне достаточно вас. Тебя и твоего сына, я по горло сыта вашими делами во имя любви на планете, а дочь я хочу спасти от этого.

– Спасать её надо от тебя, а не от дара. Главное сохранить пока это всё в тайне, чтобы никто не знал. Пока здесь достаточно меня и сына моего. Она ещё совсем малышка и слишком мала, чтобы принять этот дар полностью. Это произойдёт много позже, если она сама этого захочет, а может уже выбрала, но по малости лет, её ещё берегут. Не для сегодняшней жизненной рутины она здесь, чтобы по мелочам её травмировать. Вот станет взрослее, там и увидим.

Лиза вдохнула чистый воздух, наполненный ароматом цветов, вспоминая, как её бабушка защищала от нападок мамы, чтобы Лиза перестала фантазировать. «Нечего кликать беду людям».

И только благодаря бабушке, и её доводам, мама не стала показывать Лизу врачу, с которым она договаривалась по телефону. Маленькая Лиза видела, как бабушка просто выдернула шнур из розетки, отключив телефон, и что-то дала маме выпить, чтобы та успокоилась. И потом мама просто забыла о Лизиных путешествиях в своих фантазиях и жила так, как будто в семье были самые обычные люди, как все остальные сельчане. А Лиза рассказывала свои фантазии и полёты только бабушке и иногда папе, а ещё конечно куклам и бабочкам.

В данный момент, Лиза чуть постояла, надеясь услышать ещё что-то, но ничего не происходило, радость в сердце продолжалась, и как ей показалось, заполняла весь сад радужным сиянием. Лиза улыбнулась, прошептала.
– Пусть всё будет в свете и цвету.
И она прошла дальше вглубь сада, где рос огромный дуб, и прислонилась к старому дубу, обхватив его руками, насколько это позволял огромный в диаметре дуб. Сердце её взметнулось вверх, что Лизе показалось, что оно вылетит из неё, затем она повернулась, прислонилась спиной, чуть постояла, осмотрела растущие под ним цветы. Хоста набирала силу, а колокольчик расцвел красивым цветом, что Лизе показалось, что он звенел радостью. Тысячелистник и шалфей тоже набирали силу, а флокс раздавал в своём цветении вкусный аромат. Постояв, обнявшись с дубом, она снова принялась осматривать и очищать цветущие кустики и кусты, от отцветших соцветий, но, а мысли никуда не исчезали, а наоборот возникли воспоминания.

Ещё при здешней жизни бабушки, и позже, когда бабушка уехала, а она с Петей и сынишкой продолжали приезжать в отпуск с далёкой границы на самом краю земли, где Пётр служил. И каждый приезд дом обновляли, продолжая его реставрировать и ремонтировать, не меняя его старинный облик. Тогда Лиза ещё увидела чудеса творимые Петей. Как мысленно проводил реставрацию дома. Просто кудесник!
Лиза удивлялась, а Петя рассмеялся и сказал.

– Лизочка, свет очей моих, чему ты удивляешься? Должна уже привыкнуть.
– Да, может быть, но я такого ещё не видела и не ощущала.
– Лизочка, на самом деле это природное явление мысли, сила которой управляет материей, когда-то на заре юности планеты, народ, живущий на ней, все так могли. И это означает осознающую и творящую циркуляцию материй сознания на высоких уровнях.

А когда Лиза вернулась жить навсегда в этот дом, бабушка покинула его, сказав на прощанье.

– Это твоё пространство, а я слишком засиделась на одном месте, слишком припеваючи мне здесь было. Пора мне дальше двигаться. Уж много, слишком много зла в нашем мире. Зло выпущено специально, чтобы держать в страхе народ. Пришла моя пора и моим деяниям, укорачивать зло. А тебе просто держать круг над этим пространством и ни во что не вмешиваться. Всё само будет происходить. Сотворять защиту ты умеешь.

Где-то на краю сознания зародилась мысль, зародилась, но не успела проявиться, и Лиза её никак не улавливала, снова мелькнуло.
«Зачем, для чего мне это? Мне бы с Петей быть. Заниматься нашим делом».
Но бабушка была непреклонна. Бабушка сделала пас рукой и прозрачная плёнка исчезла над пространством, в которое входило село и на много верст, как называла бабушка по-своему расстояние, а верста у неё означала очень много, чуть ли не парсек. Это был её круг, которым она держала пространство, и вот он исчез. Лизе показалось, что и солнце и небо стали тускнее, словно меркнуть стало, хотя полдень и солнце должно светить ярко.

«Странно! Подумала Лиза. Что бабушкина защита увеличивала энергии солнца? Или так должно быть? Что-то я на заставе не обратила внимание. Хотя, как я могла сравнить, если я защиту там так и оставила?»

– Ты видишь? Защиты нет. Лиза, что стоишь, как завороженная? Произнесла строго бабушка.  Делай защиту, пока не налетела разная саранча с астрала. Я её пока сдерживаю. Делай, тебе говорю. На чистое поле много сейчас слетятся.
Строго снова повторила бабушка.
– Как бабушка? Я забыла.
– Вот недоучка-то! Сколько тебе объяснять. Как ты Петю своего защищаешь, так и здесь. Тебе уже говорила. Здесь не нужны никакие слова, здесь нужен только твой дар, отпусти его.
Услышала Лиза сквозь шум в голове, слова бабушки. – Петю своего закрыла без моей учёбы по наитию, интуитивно, так слушай своё сердце и здесь. Оно тебе всегда подскажет, что и как, и надо ли, а может оставить всё как есть. Слушай! Да мысли отпусти. Отпусти всё, стань пустой.

– Легко сказать, отпусти мысли, бабуль. Как? Я, как Петя исчез, думать не могу ни о чём, только круг над ним держу.
– Сможешь. И Петю отпусти.
– Нееет, бабуль, Петю я не могу отпустить.
– Глупая девчонка, никто его у тебя не отнимет, это всего лишь на миг, чтобы тебе расслабиться. Он не успеет почувствовать, что защита его ослабла.
– Бабуль, пусть остаётся твой круг. А я людей буду лучше лечить.
– Нет. Строго произнесла бабушка. Людей ты больше лечить не будешь, тебе пришло другое задание.
– Оххх! Вздохнула Лиза. Сейчас, не сердись на меня, бабуль. Без Пети я стала,  словно потеряна.
– Никто тебя не терял и ты никого не потеряла. Действуй!

Лиза закрыла глаза, устремив свой взгляд в своё сердце, в то расширенное сознание и постаралась почувствовать, что скажет ей сердце, что из сознания ей покажется. И через некоторое время ей стало легко, словно она стала воздушной.

«Ну, совсем, как на заставе». Успела подумать Лиза, как в её сознании или в голове возникло белое облако, пульсирующее, словно сердце. И возникла  горячая мысль.
«Отпусти меня в себе».
– Это что? То, что надо?
Спросила Лиза, и не открывая своих глаз, повернулась к бабушке, зная, что бабушка следит за ней и внутренней.

– Да. Это то, что тебе в самый раз необходимо. Войди в то состояние. Это твой дар, дай ему свободу.
– Это мои способности? Или, как там, мой дар? Интересное явление. На заставе было не так.
– Там было другое, теперь и сам дар совершенствуется в тебе. Дай ему свободу. Смотри, как он стал пульсировать. И ты не тормози, его пульсация возросла. Действуй.
– Мой дар я даю тебе свободу.
Лиза смотрела, и ничего не происходило, она снова посмотрела на бабушку, а та строго произнесла.
– Лизка, вспомни, как ты делала у себя на границе.
– Но там по-другому было.
– Почему, у вас на вашем отрезке границе никогда нарушителей больше не было? Вспомни.
– Ааа! Так закрыла черту, насколько мне было позволено.
– Так и здесь закрывай так же, только не чертой, а кругом. Дар всегда проявляется по-разному, хоть и ситуации могут быть одинаковые,

Лиза, чуть постояв, расслабилась, ушла в себя, снова стала лёгкой, так что перестала чувствовать себя. Облако вошло в неё, быстро распространилось по всем телу, так, что её стало, словно пощипывать всю её изнутри. Это было наполнением её силой, и что-то новое в неё вливалось.  Она подняла ладони вверх, и шепнула.
– Иди.
Пропуская его через всё своё тело, мысленно сделала выход из ладоней. Отпустив через ладони, прошёл какой-то миг, как пошла ударная волна. Энергия пошла, поднимаясь вверх, скручиваясь в спираль, создался прозрачный шар, опускалось на село. В воздухе расширялся, разворачивался, переливаясь радужным переливом, и вот уже ушёл далеко за горизонт, а в ладонях всё ещё щекотало и щекотало. Наконец это всё прекратилось, руки у Лизы опустились сами, а она, как бы обмякла, опустилась на траву, а затем и распласталась на земле лицом вниз.
Вскоре она почувствовала облегчение, посмотрела на бабушку, та осматривала горизонт, а в Лизе восстановилась бодрость, и ей стало радостно. Она засмеялась, но посмотрев на бабушку, сникла и упавшим голосом спросила.

– Что, ба? Не получилось?
– Почему не получилось? Получилось. Разбаловал тебя Петя, медленно стала творить свои деяния. Скорость должна быть мгновенной, а у тебя задержка получилась. Ты растерялась, пришлось прикрикнуть на тебя.
– Бабушка, так ты меня не предупредила, а я забыла, как я это делала на границе, а с Петей у меня по-другому было.
– Успокойся. Всё хорошо. Молодец! Пети рядом нет, меня тоже не будет, тебе этот круг держать. Оставь всю возню с народом, займись только этим. Лечение у тебя будет отнимать слишком много сил, а многим не стоит помогать, даже если попросят.

– Бабушка, ну, как же? Раньше сама говорила, что людям надо помогать, чтобы самой не болеть.
– Раньше да, а теперь нет. И болеть ты не будешь, будешь заниматься другими деяниями, их у тебя кроме лечения людей, хоть отбавляй. Ты взгляни, разве все приняли твои советы и следуют им? Нет. Полегче стало, боль ушла, они и забыли, а проблемы-то не ушли. Проблемы свои они сами должны убирать. Но ведь лень их, матушки мои, вперёд них родилась. Палец о палец ударить себе во благо не хотят, а куда уж им подумать. А ты не забывай умение мыслить здраво, да ещё о сохранности себя, это тоже должно быть в тебе. Ничего полезного ты не принесёшь миру, если вылечишь смертельно больного, обретя себя на смерть, а в этом больном в основном само программирование на смерть, а возможно он должен уйти с этого мира, очищением рода, но ведь ум его этого не хочет понять и помыслить. Так, что пока нет Пети, не смей никого лечить.

– Бабушка, а советы?
– Советы можешь давать, сколько угодно, а уж примут они или нет, это их проблемы. И не вздумай воздействовать на них гипнозом. Тебе это тоже навредит, тебе другие деяния даны.

Они оба и Петр, и Лиза из этого села.
Пётр был старше Лизы на десять лет. И она его совсем не помнила этого взрослого соседского парня, когда он жил в селе до учёбы, и до службы. Его родители жили раньше на другой улице в центре села, в маленьком доме и только совсем недавно построили большой дом на окраине, рядом с домом бабушки, где и жила Лиза.
По рассказам бабушки, когда-то на заре прошлого века, это вся большая территория с соседскими участками по обе стороны и напротив, вплоть до села, было владением Струговых, предков бабушки. И далее уже при жизни Лизы улица разрасталась.

Сейчас эти два участка соединены, дом там тоже стоит. Лиза надеется, что и для дома придёт срок, когда в нём будут звучать голоса. Наступит день и сын вернется, женится и будет там жить, как его отец когда-то. Хотя тот временно жил, всего лишь однажды, на побывке, в отпуске был тогда, а сын постоянно будет жить, и в этом она уверена.

И вроде, как бы вчера всё это было.

Однажды её Пётр появился в форме пограничника, так она чуть ли не с открытым ртом смотрела из окна своей комнаты, которое выходило на соседский участок, где сидела на широком подоконнике настежь открытого окна и повторяла химию. Завтра экзамен, и она почему-то была уверена, и знала, какие ей вопросы попадутся, и какие будут задавать вопросы преподаватели-экзаменаторы. Откуда она это знала, сама не могла себе ответить. Предчувствие. А предчувствие её ещё никогда не подводило.

Но, какая здесь химия, когда её сердечко неистово забилось в груди, что она почувствовала, как что-то, как бы вырвалось из груди и рванулось в соседний двор. Сердце? Как?

Но оно продолжает бухать в груди и отдаваться в висках болезненными толчками, кровь так забурлила, что Лизе показалось, что тоже вырвется из её тела и потечёт рекой в соседний двор. Она сжала кулаки, пальцы покалывало, а руки подрагивали, мурашки неоднократно носились по всему телу туда-сюда, выпрыгивали из головы до кончиков волос и снова возвращались. Лиза не осознавала, что это с ней произошло, его она не знала, не видела никогда.
И не знает, кто он. Она просто  знала, что у соседей есть взрослый сын и служит на границе, и никогда его не видела.
И вот она его увидела, такого красивого и высокого, что сразу свёл её с ума своей гипнотической притягательностью. Ей отчего-то показалось, что он её не сбыточная мечта и тот, которого она часто, хоть и смутно, видела во сне.
К нему она протягивала свои руки, он её в её снах называл «свет моих очей»

А сейчас он легко вбежал на крыльцо и обнял свою мать под восклицания всех домочадцев. Лиза же не могла оторвать от него свой взгляд.
Она растворялась в нём и каким-то образом, не могла понять, как это всё происходило, но чувствовала, что соединялась с ним. А он, вероятно, как-то почувствовал её взгляд, и посмотрел в её сторону.
Взгляды их встретились, он улыбнулся ей, и от его улыбки пронеслось по всему телу, что-то такое, то, отчего у неё стало полуобморочное состояние.
Но его уже облепили его многочисленные родственники. Сестра Рая с визгом «Петька, брат, приехал», повисла на его плече, а он старался повернуться в её сторону.
Лиза же, чуть ли не выпадала из открытого окна, и она задыхалась в своих эмоциях, в голове туман. Она, семнадцатилетняя школьница смотрела и не дышала, лишь только смогла пролепетать.

– Наконец-то это ты!!! Ты появился в моей судьбе. И это уже не сон.
– Лизочка, чай готов.
Позвала её бабушка, заглянув в её комнату. Бабушка вошла в комнату, так была удивлена, что Лиза не отвечает на её зов.

Бабушка накрыла стол для послеполуденного чая, и позвала Лизу, повторяя несколько раз, «Лизочка, чай готов» И не дождавшись её, она вошла в комнату и заметила, как Лиза смотрела в открытое окно и, посмотрела сама, покачав головой, продолжила.

– Что ты высматриваешь там, у соседей? Свою судьбу? И как он тебе?  Бабушка улыбнулась и продолжила.
Можешь не отвечать, и так вижу, сразило так, что задыхаться стала. Смотри у меня! У тебя ещё экзамены.
Строго произнесла бабушка и погрозила ей пальцем.

–  Ка-ка-какие экзамены? Бабушка?
Ошалело и, заикаясь, спросила Лиза. Она вмиг забыла об экзаменах, улетучилась вся химия, учебник которой был раскрыт и лежал на коленях. Здесь другая химия взыграла.

– Как это, какие? Школьные, тебе завтра химию сдавать, и только попробуй мне меньше пятёрки получить. И потом тебе ещё надо в институт поступать. А судьба подождёт. Куда она денется.

И вот она судьба! Оказывается, она существует. Ведь именно судьба ведёт разными дорогами, но обязательно эти дороги по воле судьбы пересекаются. И уже всё равно, где жить в большом городе, или в своём селе, или же где-то далеко, далеко, на самом краю земли.

Но судьба ждать не стала, и ранним утром встреча произошла у колодца, который стоял на меже.
Этот колодец был, вероятно, с древности, ещё и соседского дома здесь и в помине не было, но так как, ни забора, ни какой ограды не было, лишь дорожка, поросшая мелкой травой, была. А из колодца последнее время воду брали лишь для садовых и других внутренних дворовых нужд, да для питья, и бабушка с Лизой и соседи.
Колодец порой  соединял соседей, то есть бабушку Лизы и соседку разговорами о житейских мелочах, о болезнях и о том, как их лечить, а ещё, как красивее платье пошить.
Бабушка Лизы ещё с малых лет была травница и знахарка, целительница. А ещё она, вдобавок, хорошо шила, могла людям красивую одежду шить, хотя этим она не пользовалась, только советовала. Больше всего занималась репетиторством, консультацией экзамен.

Хоть бывшая учительница, а бывших учителей не бывает, учительница, она всегда учительница, и по образованию была ещё и учитель математики и физики. И как старому учителю, ей больше всего нравилось заниматься репетиторством, но и целительство было у неё в крови, по наследству шло. По рассказам бабушки дар этот передавался от бабушки к внучке, через поколение. Порой она и Лизу учила разным премудростям, и часто говорила.

«Ох, Лизонька у тебя дар сильнее моего будет. Такого в нашем роду ещё не было». Но подросшая Лиза часто отмахивалась от учений знахарства и травницы, ей это совсем было без надобности. Повзрослев, Лиза стала другой, ей не хотелось уже лечить, как раньше в раннем детстве, она лечила все живые существа и стали забываться её детские фантазии.
Забылось в то время всё, и даже то чем занималась бабушка. Вроде бы жили они, всё так же, как все, и бабушка помогала людям понемногу, учила, лечила, дарила травы.

Это уже потом Лиза узнала, что бабушка ещё и хорошая ведунья с дарами, как у Пети охранять планету. А пока юность брала своё, ей хотелось быть с подружками, читать книги, смотреть фильмы, гулять, развлекаться, и отмахивалась от бабушкиного ворчания, что пора, пора заняться даром.

– Какой ещё дар? Когда в мире так много интересного. Лучше я буду учиться и всесторонне развиваться. Я на лётчика хочу выучиться. Летать хочу.
Говорила часто бабушке Лиза.
– Ох, лётчица нашлась. Начиталась всякой ерунды. Лётчица? Да, ещё в нашем роду? Будановой или Терешковой? И это на мою многострадальную головушку. Учись лучше.  Смеялась ей бабушка.

А пока?  Пока она только встретила Петю.
А возле колодца с обеих сторон стояли большие ёмкости, прогревались на солнышке. В доме вода была, есть водопровод центральный. Но в то утро ноги или сердца привели их рано утром в это место.
Лизу, которая не спала всю ночь, ворочалась с боку на бок, не могла заснуть, всё виделись ей его глаза и улыбка его. Вздыхала, сердце замирало, чего-то ждало, и пока бабушка среди ночи не вошла к ней в комнату, и спросила.

– Не спится? Всё глазки его мерещатся? А у тебя экзамен. Спи!
И она погладила её по голове. Лиза уснула, и проснулась рано утром, намного раньше, чем привыкла вставать. Вскочив с кровати, оделась и побежала к колодцу, как бы полить цветочки, украдкой смотрела на соседний двор. Ведь от колодца весь двор соседей виден, а из кухонного окна смотреть, бабушка не разрешит. А в комнате её, бабушка вообще закрыла снаружи окно ставнями. Оставался колодец.
Поливала цветы и смотрела в сторону соседского дома.
А тут и он подоспел. А его, что привело к колодцу? Сердце привело?
Он впервые был в этом новом доме родителей, вышел осмотреться.
И встреча произошла, и как-то буднично, как будто сто лет знали друг друга, он произнёс.

–  Привет! Цветы поливаешь?
Лиза, как раз зачерпнула лейкой воду из ёмкости, и его голос раздался таким неожиданным приятным баритоном у неё в сердце. Она оглянулась и едва не потопила лейку в ёмкости. Он увидел, как Лиза смотрит на него и рукой пыталась поймать лейку, быстро нагнулся и поймал лейку, Лиза даже не поняла, как она оказалась у него в руке, ведь рука была сухой. Как?
Но осознавать это ей было не под силу. Она взяла лейку, и вместе вытащили её и держали, не отпускали. Так они стояли молча смотрели друг другу в глаза. Они настолько были поглощены друг другом, что мир замер. Тишина вокруг образовалась. Эта тишина и разбудила Лизу, и у неё не произвольно вырвалось.

–  И, что дальше?
Спросила она беззастенчиво, забыв, что она ещё девочка, ей всего-то  семнадцать лет, а он взрослый. Взрослый и мужественный. И чуть постояв, встрепенулась, почувствовала, что лицо её краснеет от смущения, и решила уйти, продолжила.
– Меня бабушка ждёт.
А он, отобрав у неё лейку, поставил на лавочку у колодца, произнёс.
–  Для чего нам время терять, мы уже встретились.

И заключил её в свои объятия, и не встретив сопротивления, поцеловал.
Бабушка Лизы, и мама Петра были в изумлении, увидев их в объятиях и в слиянии поцелуя. А они никого не видели и не слышали окриков бабушки и матери Петра, их сердца раскрылись, чтобы любить друг друга и дарить счастливые моменты. Вспыхнула яркая первая и единственная неповторимая и счастливая любовь всей их жизни,  и потом ещё долго сидели на лавочке возле колодца и говорили, говорили, целовались и снова говорили. Пока подошедшая бабушка строго произнесла.

–  Лиза! На экзамен опоздаешь, и попробуй только не получить пятёрку.
Лиза встрепенулась, почувствовала, как лицо её заливается горячим огнём и, вспомнив про экзамены, ответила со слезами.
–  Сдам, бабушка, сдам экзамен.
–  Сдашь, куда ты денешься, а судьба подождёт.
В руках у бабушки была ветка горькой сухой полыни и ветка лаврового листа. И провела по голове и вокруг головы Лизы ветками, произнесла.
–  Матерь всех трав, царица полынь, верни Лизочке все знания, да раствори у неё затуманенное состояние. И большая звезда, загорится и на небесах, и в сердце Лизоньки, подобно светильнику. Божье дерево, Лиза, благословляет тебя, и засияет солнце ясное в груди твоей во сто крат сильней.

Пётр с улыбкой смотрел н на этот ритуал и произнёс.
– Мария Захаровна, я уверен, Лизочка всё помнит, и сдаст все экзамены наотлично. Как это Лиза не сдаст экзамен, живя рядом с такой прекрасной учительницей? Я помню вашу строгую требовательность в школе.
– Конечно, сдаст, но сейчас-то думы у неё все о тебе да, о тебе, так, что ты уж не подведи её, пусть сдаёт экзамены спокойно. Сможешь подождать? Куда уж торопиться? Ведь уже встретились.
–  Смогу, и на экзаменах помогу, но после экзаменов заберу её с собой.
–  Охо-хо-хо! Рановато, но ведь ты не отступишь. Простонала бабушка.
–  Нет, Мария Захаровна, не отступлю, я её долго ждал.
–  Ждал, знаю, ждал. И как я не прятала её от тебя, не отводила твой взгляд, но ты и за тысячи километров видел её.
– Видел, Мария Захаровна. Но время пришло, я приехал за ней, я и так долго ждал, она была малышка, а в последние года она выросла и расцветала. А мне пришлось вплотную заняться работой и не появляться даже в гостях у родителей, чтобы случайно не увидеть её.

Пётр улыбался и прижал Лизу за плечи к себе, а Лиза с удивлением слушала их разговор и в удивлении не могла даже слова сказать.
– Мог бы повременить, подождать ещё.
– Не могу, Мария Захаровна, она мне очень нужна, она выросла и мне теперь нестерпимо пусто без неё. А спрятать вам не удалось, так это не только от меня зависело. Сама понимаешь, Мария Захаровна.
– Всё я понимаю и знаю, когда очень долго живёшь, чувствуешь мир по-другому, но мне по-человечески довелось растить и воспитывать Лизоньку и, зная всю её судьбу, была надежда, что немного у неё есть хоть какое-то время, понежится в юности, да образование получить. И какое-то время пожить как обычный человек. Но, как станешь обычной в необычном? А порой и в разрыве реальности.

– Не волнуйся, Мария Захаровна, с Лизой будет всё хорошо, она будет рядом со мной. И юность её не затмится, а мы будем вместе, и Лизонька получит образование, любое, какое ей захочется. Но с этого момента у неё пропало желание поступать в лётное училище.
Пётр улыбнулся и посмотрел в глаза Лизы, и Лиза увидела, как его глаза сияли, в них сверкали искринки, и как ей показалось хитрость, так и лилась из них, и с удивлением спросила.

– А откуда ты узнал, что я хотела стать лётчицей и летать? И как ты мог видеть меня за тысячи километров?
– Эту тайну, Лизочка, свет очей моих, я поведаю тебе позже.
– Идёмте, чаю попьём. Лизоньке перед экзаменами подкрепиться требуется. Завтрак уж давно на столе.
– С удовольствием, Мария Захаровна.
Произнёс Пётр, поднимаясь со скамьи, взял Лизу за руку, помогая подняться ей, протянул её руку к своему сердцу, прижал ещё и другой рукой, произнёс.
– Вот так вместе, будем шагать по нашей долгой и нескончаемой жизни, Лизочка, свет мой в голубых глазах твоих, мне отрада.

И они втроём пошли к Лизе в дом, но послышался окрик сестры Петра.
–  Петька, ты куда? Мамка завтракать зовёт.
Пётр махнул рукой, ответил.
– Завтракайте без меня, я позже приду.

И какая красивая пара танцевала на школьном балу, Лиза в бальном платье почти, как у Золушки, что сшила ей сама бабушка и Пётр в форме пограничника. Он пришёл в школу, где и сам учился когда-то. Где были всё те же учителя, и действующие и пенсионеры присутствовали, которые всегда гордились своими бывшими учениками, выпускниками.

И увёз её после выпускного школьного бала в далёкую погранзаставу, затерянную в тайге. Какой трепетный роман был их любви всей жизни, и он всегда смотрел на неё с восторгом.

И, конечно же, по окончанию службы Петра думали вернуться на родину, где их ждали целых два дома, Петин осиротевший после ухода его родителей и бабушкин. Бабушка была в хорошем здравии и ждала их.
Лиза, вздохнула и остановила щёлканье секатора, остановила калейдоскоп мыслей её воспоминаний, снова осмотрела свой большой сад, и посмотрела в сторону второго дома, затерявшего в больших плодовых деревьях и цветах. Ей показалось, что мелькнула фигура Петра. И ей даже показалось, что сейчас он подойдёт к ней, обнимет со спины, и как всегда, скажет ласково, как он её любит, и для Лизы не останется никакой разлуки, а он скажет, что ей приснился просто нехороший сон, и всё уже прошло, мы снова вместе.
Постояв немного в молчаливом ожидании, не дождавшись продолжения, занялась своей работой. Но мысли, они так и продолжили выплёскиваться воспоминаниями.
Продолжение следует.....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.